Дэвид Брин - Звездный прилив

Но лёгкий запах металла проникал во всё.

Им это не вредило, утверждали на корабле. По крайней мере Тошио в его водонепроницаемом скафандре. Металл органические кольца удалят все тяжёлые металлы, которые, по идее, можно усвоить в разведпоходе… Хотя неизвестно, какие ещё опасности сулит этот мир.

А если им придётся задержаться тут на месяцы? На годы?

Тогда медицинское оборудование «Броска» не справится с постоянным накоплением металлов. Настанет время, когда им придётся молиться, чтобы корабль джофуров, теннанинце или соро сел и забрал их – допрашивать или что-нибудь похуже, – но прочь с этой прелестной планеты, которая медленно убивает.

Неприятная мысль. Тошио даже обрадовался, когда Брукида всплыл рядом.

– Почему Хикахи заставила меня подняться? – спросил он старого дельфина. – Я думал, мне лучше оставаться внизу, подальше от глаз, если спутники- шпионы уже на орбите.

Брукида вздохнул.

– Думаю, она сссчитает, тебе полезно передохнуть. А ещё – кто отследит такую крохотную машину, как ссссани, когда вокруг столько металла?

Тошио пожал плечами.

– Тогда это очень мило с её стороны.

Брукида привстал в воде, держась мощными гребками хвоста.

– Ссслышу Хикахи, – объявил он. – И она уже здесссь.

Два дельфина мчались с севера: один светло-серый, второй тёмно-крапчатый. В наушниках Тошио раздался голос начальницы группы:

Хикахи и Ссаттатта сделали круг, пока собирались остальные члены экспедиции, а затем остановились перед ними.

Среди человеческих даров неодельфинам перепала и обогатившаяся мимика. Однако пятисот лет генетической инженерии не хватило бы для того, чем природа занималась миллионы эволюционных лет. Фины по- прежнему выражали большую часть эмоций звуками и движениями. Но застывшее выражение, которое люди до некоторой степени верно считали ухмылкой постоянного удовольствия, исчезло. Теперь фины были способны выглядеть обеспокоенными. Тошио мог счесть это выражение «лица» Хикахи классическим примером дельфиньей тревожности.

– Пропал Фип-пит, – объявила Хикахи.

– Я слышала его голос на юг от меня, а потом – тишина. Он искал Ссассию, которая исчезла раньше в тех же местах. Отложим съёмку и поиск металлов, плывём туда, поищем их. Всем взять оружие.

Общий ропот недовольства. Никто не хотел надевать рабочее снаряжение, радостно сброшенное при выходе из корабля в воду. Но даже Кипиру понимал, что без него нельзя.

Тошио чуть замешкался, перекидывая разгрузки в воду. Конструкция разворачивала их в естественную форму тел, чтобы дельфины могли быстро скользнуть туда, но, как водится, одному-двум потребовалась помощь, чтобы маленький нейротрансмиттер попал точно в гнездо над левой глазницей.

С выработанным долгой практикой автоматизмом он закончил быстро, почти не думая. Тошио тревожился о Ссассии, спокойном и мягком дельфине, который всегда был добр к нему и по-доброму с ним разговаривал.

– Хикахи, – спросил он, когда командир проплывала рядом, – ты не хочешь, чтобы я вызвал корабль?

Маленькая серая самка-турсиопа встала на хвосте перед Тошио.

– Ни в коем случае, Бегом-по-Лестнице. Мы подчиняемся приказу. Спутники-шпионы уже могут быть над нами. Настрой автоматику саней на обратный курс – мы можем вернуться не с юго-востока.

– Но никаких больших животных никто…

– Это лишь одна возможность. Я хочу, чтобы на корабле в любом случае узнали о нашей судьбе. Даже если все мы схватим «лихорадку возвращения».

Тошио зазнобило от этих слов. Конечно, он слышал о «ЛВ» и не испытывал ни малейшего желания увидеть её наяву.

Они стартовали в атакующем строю. Дельфины одиночками скользили по поверхности и затем ныряли, чтобы плыть рядом с Тошио. Дно было словно в бесчисленных змеиных следах, пробитых какими-то странными норами, похожими на глубокие кратеры, тёмные и зловещие. В долинах ста метрами ниже Тошио видел мрачное дно, покрытое синими щупальцами.

Длинные хребты через равные промежутки венчали блестящие металлические пики, похожие на гигантские замки из мерцающего ноздреватого металла. Многие были оплетены толстыми плетями растений, среди которых обитали и кормились китрупские рыбы. Один металлический холм оползал в сторону пропасти – пещеру вырыла его собственная древодрель, и она поглотит холм, когда он будет просверлен насквозь.