Виталий Абанов - Элита Империи

— Бум-бум-бум! — что-то прогрохотало, отдаваясь болью в каждом нерве. Прорываясь сквозь липкую и темную паутину Перси слышал, как кто-то стучит прямо по его больной голове, разбивая ее снова и снова.

— О, господи… — простонал он, натягивая одеяло на голову: — Кого там черти принесли?

— Перси, открой. — это был Торнтон. Перси встал, помотал головой, сморщился от боли и поплелся открывать дверь. Кое-как сладив с непослушным крючком, он наконец распахнул дверь и тотчас рухнул обратно в кровать. Тортон ворвался в комнату разъяренным ураганом, первым делом он отдернул шторы и Перси зажмурился, ослепительный дневной свет причинял ему боль. Подумав, он снова натянул одеяло на голову.

— Перси, нам надо серьезно поговорить. — начал Торнтон. Ему всегда надо серьезно поговорить. Несерьезно разговаривать Торнтон не умел. Перси недовольно скривился, забыв, что тот не может видеть его лица и следовательно гримаса пропадет впустую.

— Вчера ты был пьян. — Торнтон как всегда называл вещи своими именами.

— Ммм? — ответил Перси. На большее сейчас он был не способен. Если бы у него не так болела голова, он бы сказал, что вчера был выпускной, и что он уже взрослый человек со всеми истекающими последствиями, что если это все, из-за чего Торнтон приперся в такую рань, то он может убираться и не мешать ему, Перси, умирать от похмельного синдрома. Но все, что он смог из себя выдавить было уже сказано.

— И эта девушка, с которой ты пришел домой… — продолжил экзекуцию Торнтон.

— Что? — Перси рывком поднял голову и сразу же пожалел об этом — перед глазами словно что-то взорвалось и вспыхнуло. Ему стало дурно, в виски били красные молоточки, живот крутило, а во рту стоял металлический привкус.

— Я говорю, что это совершенно дурная идея. Ты просто потеряешь кучу времени. И совершенно задуришь себе голову. Это не для тебя. — Торнтон, казалось не заметил его движения.

— Это… мое личное дело. — глухим, но твердым голосом ответил Перси. Им видите ли не понравилась девушка, которая проводила его домой! Он уже в состоянии сам выбирать себе друзей… и подруг. Он, Перси ничего не говорит о том, что Торнтон каждую пятницу пропадает в доме Лестера. А Милисента Лестер вообще звонит ему через день. Тоже мне, моралисты нашлись.

— Это не твое личное дело, Перси. Во-первых, тебе нужны деньги для этой поездки. Занимать их у твоего друга, этого, Стоуна, мы тебе не позволим. А во-вторых все это время ты бы мог заниматься делом. Работать у отца, например.

— Ммм?

— На твоем месте, Перси, я бы серьезно подумал над своим поведением. Мы еще поговорим на эту тему. Когда ты будешь в состоянии разговаривать. — хлопнула дверь и послышались удаляющиеся шаги. Но едва только он смежил веки, пытаясь заснуть, как кто-то принялся толкать его:

— Перси! Перси! Проснись! — на этот раз это был Арчи.

— Пшел вон! — проворчал Перси, стараясь не шевелить головой, распухшей и гудевшей как улей, полный желто-черных ос.

— Перси, тут твой дружок звонит, этот, с кучей денег… Ты бы встал и поговорил с ним, а то Анита с голофона не слезет.

— Что? О, черт… что ему надо? — Перси опустил ноги вниз и осторожно поднялся, держась за спинку кровати. Его немного пошатывало.

— Откуда я знаю, что ему надо? — удивился Арчи.

— Ладно, ладно, я спущусь… — сказал Перси, медленно следуя за своим братом. В гостиной, напротив большого голофона, в красном кресле, обложившись подушками, сидела Анита. Она выглядела на удивление свежей и отдохнувшей. В голофоне обаятельно улыбался Стив, по-видимому, увлеченный беседой.

— То есть, неверно само представление о квантовой природе гравитации. По крайней мере… А, Перси! — Стив насмешливо отсалютовал ему и снова обратился к Аните:

— Красавица, оставь нас наедине, мужчинам нужно обсудить детали свежевания мамонтов.

— Избавьте меня от подробностей. — Анита встала и вышла из комнаты, показав Перси язык.

— Ты как, уже собрался? — подождав, пока она выйдет, спросил Стив. Перси сел, схватился за голову, выждал, пока комната перестанет кружиться и выдохнул:

— А?

— Ну, брат, ты набрался. Надо было поменьше налегать на вино. "Синнегурда"?

— Угу.

— Зверская штука. Она как кинжал в бархате — сперва мягко, и потом мягко, мягко и мягко. Но рано или поздно ты наткнешься на лезвие. Говорят, что это вино делают из рогозы Улинского, той самой, что с ядовитыми шипами. Надеюсь, хоть шипы они вынули.

— Стив…

— Первый раз вижу тебя в таком состоянии. — удовлетворенно констатировал Стив, оглядывая его с ног до головы: — Ну-ну, не надо так убиваться. Завари чая с лимоном, попей. Станет легче. Поверь мне.