Виталий Абанов: Элита Империи

— Не давай ему ничего, пока не скажет "пожалуйста", сынок. — машинально заметила ма.

— Хлоя, а я — Эдит! Правда у меня красивое платье?

— Очень красивое.

— Перси а что это у тебя за висюлька? Медаль за нарушение дисциплины?

— Слушай, расскажешь потом, как в Прайме модники одеваются?

— Дай сюда бластер! Или я откушу ей ухо!

— Ой! Ма, а он кусается!

— Арчи, прекрати немедленно! Отпусти свою сестру! Проходите, Хлоя… прошу простить, у нас тут небольшой беспорядок. — ма улыбается извиняющейся улыбкой и они вваливаются в гостиную одной дружной толпой. Вещи вносят за ними, ма твердой рукой направляет Аниту на кухню, а Эдит — переодеться, умудряясь поддерживать светскую беседу с Хлоей. Перси понимает, что на самом деле ему не хватало вовсе не запаха весны и не теплого воздуха Верхнего Синнея, а вот этой родственной суматохи вокруг, уверенного руководства ма, брюзжания Торнтона, всего того, что не передать словами, что у них, у Дорбанов они называют семьей.

— Я - дома! — прошептал Перси: — Черт, наконец-то я дома!

— Не ругайся, дорогой. — сказала ма.

— Это точно, ты дома. Опять мое любимое кресло занял. — буркнул Торнтон из угла: — надрать бы тебе уши, ан нет — ты уже офицер.

— Только попробуй! — вступилась за Перси Анита, выглянувшая из кухни: — Он же герой империи! У него медаль и он летчик-истребитель! И вообще все девчонки в школе попадают, когда узнают! А фигура!

— Дай бластер!

— Да, тебя, что, там не кормили, что ли? — прищурился Торнтон. На мягких креслах с чашкой чая в руках отбивалась Хлоя. Она уверяла Эдит, что платье — просто блеск, особенно синие цветочки по низу, именно такие сейчас и носят в Прайме, сейчас в моде естественность и натурализм. Что такое натурализм? Можно я сейчас не буду показывать, ладно? Нет, мэм, мы с вашим сыном еще не думали о официальной стороне наших отношений, да мы обязательно об этом подумаем, очень вкусный чай, спасибо. Нет, больше не надо, я сейчас лопну. Очень вкусная выпечка, мэм. Что? Называть вас просто ма? Ну, что вы…

— Вот сейчас я наконец дома. — сказал Перси и, немного подумав, отвесил подзатыльник Арчи, который собирался вытянуть из ножен парадный кортик офицера ВКС.

Конец первой книги.