Владимир Лещенко - Звездные флибустьеры

Антон молчал. «Откуда он знает о моих предчувствиях?»

– Да, меня иногда мучает тревога, – произнес он наконец, сознавая всю нелепость предстоящего объяснения. – Дома я обращался по этому поводу к... специалистам. Мне даже диагноз подобрали: рассеянная паранойя и немодерируемые беспричинные страхи. Чуть в психушку не положили... Кретины!

Шанно перевел это рейси.

Тот подумал минут пять, а потом затряс головой, довольно улыбнулся, после чего вынул из своей сумки какую-то палочку и начал чертить на земле. Он трудился минут пять. Антон наблюдал, как возникают черты некоего чудовища имевшего черты обезьяны, дракона, червя, насекомого и крысы одновременно, оснащенного длинными как у трилапа когтями и рядами острых зубов. Закончив, рейси принялся квакать и щелкать. Антон посмотрел на рисунок и почувствовал стеснение в груди. Эта тварь была ему определенно знакома.

– Это потустороннее... существо, которое сейчас покушается на твою душу, – перевел Шанно. – Как говорит шаман, оно угрожает твоему роду из мира духов вот уже несколько поколений. Он говорит, что все вы боретесь с чудищем с детских лет. Этот монстр поселился в твоем предке много лет назад в стране... мире... Мире который еще предстоит открыть но очень важно... Новый мир? Мир по ту сторону? Черт, ни хрена не понимаю – бессмыслица какая-то. Среди твоих предков космонаров не было, чужак?

– Не знаю. – Антон недоуменно пожал плечами. Но мы ведь все – потомки тех кто прилетел со Старой Земли.

– Он спрашивает – ты не узнаешь – что это на картинке? – тысячник показал на рисунок.

– Да, – ответил Антон так тихо, что сам с трудом расслышал свой голос. Он наконец понял – на что это похоже.

– Это... как бы поточнее... Малый Сын Тьмы. Или младший сын? Одним словом – Зверь с той стороны... Но именно Тьмы а не Сумрака. Но Тьмы, которая не Тьма... Он свободно ходит в пустоте, но ему очень трудно открыть двери в живых мирах, – переводил Шанно, запинаясь.

Рейси положил руку на плечо Антона и Антон вдруг посмотрел шаману в глаза. Они были древними и темными, но светились изнутри подобно далеким молниям. Пигмей вздохнул полез в сумку и достал маленький темно-алый шарик.

– Далло , – сказал Шанно, изумленный донельзя. Быть того не может! Великие боги! Он хочет дать тебе далло! Это самое мощное средство в их магии. Он сказал что оно поможет тебе бороться с голодным духом.

Антон лишь передернул плечами, бросив взгляд на окружающий пейзаж, освещенный жарким солнцем. Сторож пошевелился во сне. Неприятная тварь встала и убежала.

– Какой в этом смысл? Не сегодня, так завтра или послезавтра я буду мертв. С меня живьем сдерут кожу, а перед этим наверное проделают еще много всяких неприятных процедур. Ну а когда я умру, наверное умрет и демон. Во всяком случае для меня это будет уже неактуально.

Шаман что-то ободряюще зачирикал.

– Рейси говорит, что мир не рухнет, пока Дева-Паук не споет свою последнюю песню, – сказал Шанно. Также и человек-меч не умрет, пока не сделает дело для какого призван в мир.

Шаман толкнул Антона в грудь. Антон мысленно махнул на все рукой, и покорно лег на пол, открывая рот. Человечек вытряхнул шарик в открытые губы Антона. Зеленые молнии вспыхнули в глазах Антона, во рту появился горьковатый привкус – и он вдруг обнаружил, что находится на дне озера из чистого и прозрачного сияния, осязаемого как вода... Потом пришел абсолютный мрак.

...Противно моросящий дождь переходил в мерно падающий мокрый снег. Он брел по улицам города, загребая ногами воду, не разбирая дороги и не особенно торопясь...

Поверх рваной одежды на нем был старый космический комбинезон, и подогрев его работал скверно, так что озноб продирал по коже.

Антон даже и не удивился, обнаружив эмблему на рукаве «Звезда судьбы». Иштар. Эридан-Сити»

Ни города, ни окружающих улиц он не узнавал. Может быть это захолустные окраины того самого Эридан-Сити. Может – Карловка – небольшой городок принадлежащий русской общине, на острове Морнс, где он жил семь лет после смерти отца в семье тетки.

Он не знал – куда идет по безлюдным улицам, но отчего-то понимал – куда бы не шел, он придет куда надо.

И он действительно пришел. Ярко освещенное строение сияло и переливалось тысячами огней, из неплотно прикрытых хрустальных дверей гремела музыка и слышалось нестройное многоголосье.

Хрустальный блеск и мерцание цветомузыки, шум и жизнь, так контрастирующие с затянутыми холодным туманом улицами неведомого города...