Евгений Авербух - Ксаны. По ту сторону моря

Раздав нам самоиспаряющиеся салфетки для дезинфекции рук и предложив нам угоститься богамоти – сладостями из сладкого риса и пасты из бобов адзуки, Токихиро начал укороченную церемонию распития чая с риторического вопроса:

– Знаете ли вы, что чай в Японию завезли ещё в седьмом веке из Китая?.. О распитии чая в те времена имеются сведения в различных письменных источниках двух последующих веков. Но потребовалось еще пять столетий, чтобы, начиная с двенадцатого века, распитие чая получило свое распространение по всей Японии, и еще три столетия для того, чтобы в пятнадцатом веке монахи начали осваивать технику чайного ритуала. А в следующее столетие эта техника достигла своего совершенства, превратившись в известную нам чайную церемонию.

Токихиро приоткрыл крышку чайничка и высыпал туда немного жасминовых листьев. Слегка помешав содержимое чайничка венчиком, он закрыл крышку, и по комнате распространился еще более насыщенный запах жасмина.

– Таким образом, – продолжил управляющий свой рассказ, – чайная церемония олицетворяет собой изящество и благость покоя, которые были присущи японским монахам, следующим идее ваби, мировоззрения, провозглашающего стремление к простоте и естественности. Кстати, – улыбнулся Токихиро, – в средневековой Японии чайную церемонию обычно проводили мужчины, но в наше время инициативу в свои руки взяли женщины, – он лукаво посмотрел на своих дочек. – Только вот в наше время эту церемонию теперь мало кто проводит. Разве что в специализированных ресторанах.

«Это логично, – подумал я. – Ведь в наши дни умы большинства людей поглощены голосистемами. Сегодня не надо быть в Риме, чтобы посмотреть Колизей, – можно просто войти в его голографическую репродукцию, задать необходимые координаты, и точная копия античного амфитеатра появится перед вами в полном масштабе в мельчайших подробностях. Зачем выходить из дома, если, сидя в кресле, можно рассмотреть любую царапину на любом кирпиче любого архитектурного сооружения? Лежа на диване, можно побывать в любом уголке Земли, посетить открытые для широкой публики научные лаборатории Марса, принять участие в играх, соревнованиях, представлениях… Вполне объяснимо, что какие-то там чайные церемонии, проводимые вживую, сейчас мало кого интересуют».

– Это очень прискорбно, – произнес я. – Необходимо как-то ограничить вмешательство всей этой высокоорганизованной технологии в нашу жизнь. Из-за нее мы теряем связь с реальностью и свою индивидуальность.

Токихиро вновь внимательно посмотрел на меня:

– Полностью согласен, – сказал он. – Я хотел бы поговорить с Вами об этом как-нибудь на досуге, но сейчас предлагаю продолжить наслаждаться легким чаем, который мы называем усуча.

– А разве не принято пить всем из одной чаши? – спросил Майк, наблюдавший за выверенными движениями управляющего, расставляющего пиалы в ряд. – Я где-то об этом слышал…

– Если бы мы проводили полную церемонию, – с полной серьезностью ответил Токихиро, – то мы начинали бы чаепитие с особого чая, который готовится в специальной чаше – пиале тяване – из густого порошкового зеленого чая – маття. Именно такой чай принято пить из одной чаши, передавая ее по старшинству и соблюдая полную тишину. А после этой стадии церемонии принято пить легкий чай в отдельной чаше для каждого гостя.

– Это все так необычно, – задумчиво произнесла Лидия, – у меня такое ощущение, что всё происходящее сейчас со мной проходит в каком-то замедленном действии. На душе так непривычно спокойно и тихо…

«Добро пожаловать в рай!» – подумал я.

– Для этого и существуют такие места, как наш остров, – неожиданно вмешалась в разговор одна из сестер – та, что была поменьше ростом.

Вторая сестра легонько стукнула ее по руке и посмотрела на нее с некоторым укором во взгляде.

Это незаметное движение, казалось, ускользнуло от всех, но только не от меня, искоса наблюдающим за понравившейся мне девушкой.

– Здесь заняться нечем только, – произнесла она шепотом, явно смущаясь своих слов и своего несовершенного английского.

– Сэнго! – резко одернул ее отец. – У нас гости, которые приехали к нам отдыхать, и сейчас не время для таких разговоров!

Сэнго улыбнулась и вежливо кивнула отцу, опустив голову. Но ее плотно сжатые губы явно говорили о том, что она испытывает некий дискомфорт, слушая разговор о спокойствии и тишине. Сэнго вновь бросила на меня взгляд своих больших глаза, а затем повернулась к своей сестре и что-то прошептала ей на ухо. Обе хихикнули.