Евгений Авербух - Ксаны. По ту сторону моря

– Мое имя не Эйка, а Эйрик.

– Имя Эйка 7 7 Эйка – японское женское имя, переводимое как «песня любви». как-то идти тебе больше, – смущенно произнесла она. – Хотя изначально это быть женский имя, но в наше время это не важно уже.

– Эйка Кэррол… – попробовал я на слух, – Ну что ж, мне нравится, – улыбнулся я ей, – зови меня Эйка, если тебе так удобней.

– Я буду звать тебя Эйка Кэори 8 8 Кэори – с японского переводится как «аромат». , – засмеялась она.

– Пусть будет Эйка Кэори, что бы это ни означало, – не стал спорить я, поддавшись ее хорошему настроению.

Сняв обувь в небольшой прихожей и оставив там свои чемоданы, я и Сэнго прошли по коридору мимо лестницы с правой стороны коридора и мимо двери, закрывающей какое-то помещение. В конце коридора, прямо напротив входа, было расположено длинное узкое окно до пола, сквозь которое виднелись заросли кустов, а на полу стояла высокая напольная ваза с цветами орхидеи. Дойдя практически до конца коридора, мы зашли через открытые двери в просторный салон, занимавший всю левую часть здания. Увидев интерьер салона, я сразу понял, что внутреннее помещение домика оборудовано не под классический японский стиль, а больше походит на смесь японской сдержанности и европейского чувства комфорта.

Салон был метров шесть в длину и пять в ширину. Его стены покрывали светло-коричневые экосистемные панели с черной рамкой, соединявшиеся друг с другом черного цвета панелью с позолоченным кубическим орнаментом. Слева от входа располагались два больших окна, выходившие на небольшой дворик с видом на море. По краям каждого из них свисали шторы темно-коричневого цвета с горизонтальными линиями золотой окраски. Непосредственно перед окнами находилось небольшое возвышение с деревянным столиком темного цвета на нем и двумя мягкими диванами без спинок по обеим сторонам столика.

У левой стенки салона стоял диван побольше со спинкой и лежавшими на нем подушками. Стена напротив этого дивана была обрамлена панелями черного цвета с прожилками, в центре которой была встроена развлекательная система, сделанная под стандарты конца тридцатых годов прошлого века.

На полу был настил из отполированных досок опять же черного цвета, на которые в центре настелили паркет под цвет бамбука. На всём этом лежал ковёр в том же светло-коричневом тоне, что и экопанели, на котором стоял массивный журнальный столик из дерева.

То тут, то там по салону были расставлены керамические вазочки, некоторые из них с цветами, а на стенах были развешаны различные миниатюры, выдержанные в тон всего интерьера дома.

Убранство всего салона было просто идеальным, комфортным и очень эффективным. Даже ящички этажерки, примостившейся слева от окон, были столь искусно расставлены, что их практически не было заметно.

Потолок украшали две огромные биолампы, а возле дивана стоял торшер.

– Ух ты! Красиво! – только и смог выговорить я.

– Да, красиво очень! – Сэнго явно была очень довольна моей положительной реакцией и восхищенным выражением лица, отражавшим восторг от увиденного.

– Это – салон, а лестница, что мы видеть сразу при входе, вести Вас на второй этаж со спальней и ванной комнатой. А за ней сразу вход в кухню. Хощешь я тебе показать?

Вспомнив, что Сэнго обещала своей сестре скоро вернуться, я решил ее не задерживать.

– Спасибо! – ответил я. – Но я не хочу тебя задерживать.

Сэнго кивнула в ответ и, пройдясь вдоль салона, остановилась у окна. Одернув штору, она устремила свой взор за окно, явно не горя особым желанием побыстрее вернуться домой.

Я же, в свою очередь, стал разглядывать миниатюры, висевшие вдоль стен. На некоторых из них были изображены безмятежные и успокаивающие портреты женщин в темно-коричневых и черных тонах, выраженных в классическом японском стиле прошлых веков. На нескольких картинах автор изобразил спящих кошек всё в тех же темных тонах и в тех же умиротворяющих и расслабленных позах. Было понятно, что все миниатюры были тщательно подобраны и принадлежат кисти одного и того же художника.

– Это Икенага Ясунари 9 9 Икенага Ясунари – японский художник (р. 1965-й), продолжает древнюю японскую традицию живописи под названием Nihonga, одновременно добавляя в нее элементы из современной жизни. , – Сэнго присела на диван у окна, – моя прабабушка очень любить его работы! Она говорить мне, что эти картины вызывать у неё мечтательный ностальгия.