Татьяна и Дмитрий Зимины - Кибердемоны 2. Сонгоку

Несколько дней назад он вытащил конструкт из похожей стойки в кабинете Платона.

– Когда ты внёс конструкт в экранированное от любых сигналов пространство, скорее всего, сознание Платона попало в своего рода депривационную камеру. Уснуло.

– Но я и раньше держал его не подсоединённым к источнику питания, – возразил Мирон.

– У него ведь есть своя батарея, так? Значит, он мог хотя бы временно подключаться к внешним вай-фай и таким образом не терять связи с действительностью. А попав к нам, он не смог подключиться ни к одному каналу.

– Боже мой, – до Мирона только сейчас дошла вся кошмарность ситуации. – Для Платона остаться без информации – всё равно, что рыбе остаться без воды. Испытывая постоянный сенсорный голод, и оставшись без внешних каналов связи, он, должно быть, испытал сильнейший шок – как испытывал всякий раз, когда происходило что-то, лично для него неприемлемое.

– Не беспокойся, – утешил профессор. – Думаю, широкополосный коннект быстренько приведет его в чувство.

– Но почему бы сразу не выпустить его в Плюс? – спросил Мирон. – Думаю, именно этого Платон и добивался… Я забрал конструкт у Технозон, чтобы они не могли его уничтожить, а следующим шагом – я так понимаю – было подключение его к Плюсу напрямую. Если он уйдёт в Сеть и распространиться, то станет бессмертным, верно? Ему уже никто не сможет причинить вреда!

– Видишь ли… – профессор поднял конструкт и аккуратно поднёс его к подготовленному гнезду. Ворсинки на торце модуля тут же встопорщились, зашевелились и потянулись к новому ложу. – С выходом в Плюс могут возникнуть проблемы.

– И какие?

– У нас нет нужной технологии, только и всего.

Мирон на пару секунд онемел.

– Но… я думал, мы просто выпустим его в Сеть, а Платон сам подыщет, где ему жить. Плюс-то большой.

– Ты рассуждаешь не как технарь.

– Дак я и не он, – Мирон пожал плечами. – Из нас двоих как раз братец – по этой части. А я так: побегать, пострелять… Ведь это он придумал, как засунуть мозг в этот железный ящик, а вовсе не я.

– Он? – переспросил профессор. – А разве… это был не ваш отец?

– Отец умер, будучи на пороге открытия, – вдруг из динамиков над головой раздался голос брата. Мирон с профессором синхронно подпрыгнули. – Ему не дали закончить проект. Поэтому я работал в строжайшей тайне. И тем не менее, чуть не опоздал. Рад с вами наконец-то познакомиться, профессор Китано. Для меня это большая честь.

– И я рад тебя слышать, Платон.

Было видно, что старик несколько не в своей тарелке, разговаривая с бесплотным голосом.

– Я изучил все ваши работы, профессор Китано, – продолжил разливаться соловьём Платон. – Особенно мне понравилось "Введение в основы интегрального Сатори". Великолепно. Я обнаружил в ней несколько спорных аспектов и хотел бы…

– Но я не публиковал эту работу! – воскликнул старик. – Она есть только на моём личном сервере, и…

– Я тоже нахожусь на вашем личном сервере, – заметил Платон с лёгкой, снисходительной укоризной. – А значит, на меня распространяются привилегии особого гостя и я вправе изучать всё, что считаю нужным.

В этот момент к профессору подбежал человек. В панике он затараторил по японски, брызгая слюной и судорожно взмахивая руками.

– Что он говорит? – спросил Мирон. Его Плюсы продолжали молчать.

– Что нас подвергли кибератаке, взяли под контроль, а сейчас перестраивают облачные кластеры.

– Не благодарите, – произнёс Платон.

– Так это ты взломал мою систему? – старику происходящее явно не понравилось.

– Не взломал. Просто решил немного прибраться… К слову сказать, и взламывать-то было нечего. Защита на уровне детского сада. Я уже оптимизировал производительность вашего дата-центра на тридцать процентов. А когда закончу, он будет работать эффективнее на сто пятьдесят…

– Вот такой он, мой братец, – буркнул Мирон. – Приходит, берет, что вздумается и сразу начинает командовать.

– Я сделал систему более функциональной.

– Чтобы тебе было понятнее, – Мирон на минутку замолчал. – Помнишь, ты наводил порядок на маминой кухне, а она каждый раз ругалась и расставляла всё по старому. Чашки, тарелки сковородки… Вспомни, что она тебе говорила?

– "У каждого додика своя методика"

– Правильно. И что это означает?

– Ей не хотелось, как лучше. Ей нравилось по-своему. О. Я понял. Профессор, приношу свои извинения. Мне следовало спросить вашего разрешения и согласовать действия.