STARDUST - Бессмертные отцы-основатели. Часть 1

Никакой надменности. Никакого чувства собственного превосходства. Знай первогодки хоть немного этого одинокого юношу, они бы поняли, что он отчасти сожалеет о том, что продолжает просыпаться каждый новый день. Он устал от беспробудной глупости и предсказуемости происходящего, как будто прожил и жизнь Фрэнка, и вот уже свою доживает дремучим восьмидесятилетним стариком. Он устал от этой больной реальности, в которой перемены затрагивают только упаковку и название бренда, независимо от течения времени и технологического цикла. Как и от людей… От людей он тоже устал. Даже избегая вовлечения в их игры, юноше надоедала беспробудная глупость людей, полагавших себя опытными и прожженными в вопросе жизни, вместе с тем лишенными возможности что-то в ней изменить. Инструмент остается инструментом и человек не может уподобиться инженеру, его создавшему. Выскажи Алекс все это, он бы вновь столкнулся с непониманием причины, почему все еще сохранял свою жизнь. А он не раз сталкивался с пренебрежением и неспособностью других услышать, в то время как остальные просто слушали или ждали своей очереди сказать. Под ожидающие взгляды юноша ответил: «Это не одно и то же. Речь, конечно же, о сравнении. То, что я делаю и как, совершенно не связано с тем, что я выдвигал в качестве теоретических обоснований необходимости реформы в подготовке квад’ов. Мне нечего вам дать. И пользы в том, чтобы вы следовали за мной, я не вижу».

Подобная категоричность вызвала у Лизы чувство досады. Последовал вопрос: «И что? Это все, что ты можешь сказать?» «Лиза, что мне еще сказать? Твой случай или готовность начать себя в другой роли носит случайный характер. Я ничего не сделал, чтобы ты смогла стать атакующим призывателем. Равно как ничего не могу предложить другим из-за своего скудного положения. Посох ты отработаешь сполна, мы это обсуждали. Моего скупщика видела, она-то точно от тебя не отстанет, пока не вытрясет все до последней монеты. Лиза, наше с тобой приключение нас же едва не угробило. Так что я не знаю, чего от меня ждешь ты или твои друзья! И это не обсуждается, потому что мы просидим так до утра, а я устал и хочу просто перекусить и продолжить свой сон. У меня не так много времени закончить начатое. Завтра будет новой долгий день. А тем из вас, кто свободен от дежурства, рекомендую ложиться отдыхать», – сказал юноша, демонстративно приступая к еде, подчеркивая, что он не настроен на дальнейший разговор.

Первогодки сменили друг друга на посту, свободные стали разбредаться по лагерю, готовясь ко сну. А Алекс, подавив всякую свободную инициативу, закончив с полуночным ужином, улегся спать.

У Лизы, заступившей в наряд, впереди была ночь, полная размышлений. И девушка, желая поставить точку в сказанном на своих условиях, подошла к Алексу, отвернувшемуся в противоположную от костра сторону, еще не уснувшему уснуть. Присела на колени и сказала: «Не знаю, что ты себе там напридумывал. Ты слишком критичен ко всем, и даже к себе. Мы прекрасно знаем, что можем умереть хоть завтра. И часть из нас просто хочет одного – чтобы ты поверил в нас. Да, в одиночку можно идти быстро. Но, если хочешь уйти далеко, без других тебе не обойтись». Лиза посчитала сказанное достаточным и весомым, и ей не оставалось ничего иного, кроме как вернуться к своим ребятам, защищать вход в лагерь – два метра тонкой грани между жизнью и ее концом.

Алекс слышал каждое сказанное слово и сомкнул глаза, готовясь отойти ко сну. Но на место тишины и покоя вернулся старина Фрэнк. Его голос, ставший до боли знакомым, впервые источал обеспокоенность. «Здравствуй, Алекс. Долго я отсутствовал? Можешь не отвечать, вопрос, скорее, риторический. Ты, как я погляжу, обзавелся друзьями. Они тебе пригодятся, чтобы сохранить себя». «Давно ты не объявлялся. Был в отпуске в память о прежних деньках? Смотрел воспоминания?» – поинтересовался Алекс. «Скорее, пытался достучаться до тебя. Абонент был занят», – с усмешкой ответил голос в голове и тут же добавил: «Алекс, у нас мало времени. Копаясь в своих воспоминаниях, я вдруг понял, что упустил что-то важное и просматривал последние дни своей жизни в поисках ответа. Тебе стоит на это посмотреть, хотя бы для того, чтобы быть ближе к ответу. Как мог я обучал тебя тому, что узнал об эссенции сам. Но вместе с тем в наше время ее было крайне мало, чтобы понять глубину многих изменений, в том числе —способов преобразования реальности. Не будь я ученым, непременно сказал бы, что эссенция – это частицы Бога. Но это было бы глупо, да? Бог не может умереть. Или может?» «Фрэнк, отбрось все эти загадки. Просто скажи, что происходит и куда ты пропал?» – с напряжением и на повышенных тонах спросил Алекс, очевидно упуская, что в пустоте его сознания это не работало. Он говорил сам с собой и той частью личности Фрэнка, что поглотил в ходе инцидента «Потерянный отряд».