STARDUST - Бессмертные отцы-основатели. Часть 1

Игра в гляделки прекратилась с появлением Алекса и первогодки, следуя примеру Лизы, прекратившей бесплодные попытки попасть по юнит’у, предпочли наблюдать развязку. На их глазах юноша со странным цилиндром в одной руке и кинжалом в другой приближался к опасливо огрызающемуся и шипящему монстру. Нижняя челюсть разделяется, обнажая ряды заостренных зубов, передняя часть туши прогибается все ниже, а мышцы на лапах напрягаются, загоняя костяные наросты глубже в землю – юнит готовился к броску. Юноша молниеносно совершает бросок, опережая юнит’а, и от точного попадания тяжелая туша падает на бок, теряя стойку. Синие глаза первогодок старательно пытаются отследить вторую позицию с пустой рукой, упуская, что в действительности скорее выступало послевкусием. Долгая раскадровка – и на месте, куда они смотрели, уже никого нет.

Предсмертная агония вперемежку с обрывающимся воем железного когтя позволила искателям отследить истинное положение вещей. Алекс, весь в крови и грязи от самой макушки, лишенный перерыва и возможности привести себя в порядок, стоит над железным когтем и распарывает очередную глотку, чертыхаясь от того, что клинок каждый раз упирается в новые сегменты и безболезненно заколоть железного когтя та еще задача.

Трофеи убийце – таково негласное правило искателей. Три туши добавились к тем, которые предстояло освежевать. Острый крюк вонзился в тушу, Алекс, не обращая внимания на удивленные пары глаз, уставившихся на него, натужно потащил добычу в лагерь. Голос, раздавшийся позади, принадлежал Лизе. Нетипичная для своей манеры держаться, девушка раздавала втык первогодкам за пассивность и за отсутствие взаимовыручки всех и каждого, стоило им столкнуться с новым для них типом юнит’ов на практике. От Лизы, почувствовавшей власть над притихшими друзьями, наряду с комментариями об ошибках звучали и ценные указания по обустройству лагеря. Выдавшуюся паузу в чужих охотничьих угодьях заполнили удары топора, треск ломающихся сучьев и подготовка к появлению новых юнит’ов, любезно приглашенных звуками человеческого вмешательства в их уединенную долину. К вечеру первогодкам удалось построить свой уголок спокойствия. Лагерь, укрытый с трех сторон рядами сруба, грозно ощетинился заостренными концами подобно дикобразу. С четвертой стороны лагерь обрывался тем самым крутым склоном оголившейся породы камня.

На ловца и зверь бежит – так можно было охарактеризовать неудачные попытки охоты молодых искателей, сменившиеся успехом, стоило им отступить под защитные ряды сруба, спасаясь от нескольких юнит’ов на открытой местности. А вот в узком проходе, прикрывшись щитами первой линии, первогодкам удалось в достаточной мере изранить и повалить одного железного когтя, после чего остальные юнит’ы предпочли ретироваться. Для Алекса наблюдать подобный, хоть и сомнительный успех, означало, что этой ночью он сможет выспаться, пристроившись где-нибудь в уголке, под крылом у первогодок. Железные осколки юнит’ов брошены в костер, где огонь поглотит остатки плоти и запаха, оставляя на утро золу и чистые трофеи. Алексу же пришлось даже сходить умыться в ближайшем ручье, расположенном глубже в Зеленый дол только для того, чтобы у искателей было меньше вопросов к фигуральному источнику их текущего положения или проблем.

Нужно ли говорить, что, если бы не Лиза и собственное плачевное финансовое положение, первогодки даже не рискнули бы сунуться в подобное место как Зеленый дол. А потому ситуация была достаточно шатка и непривычная для всех. С другой стороны, бесценный опыт первых серьезных трофеев приятно подогревал настроение искателей, а руки энергично тянулись наковырять из остывающей туши больше осколков на продажу. Именно такую картину застал Алекс, входя в лагерь первогодок со срезанной лапой юнита, нанизанной на толстую палку для последующей обжарки. Искатели возились с освежевыванием своей добычи, значит, до заветного мяса еще предстояло добраться. Равнодушный к чужим мнениям Алекс прошел к разведенному костру и положил на вкопанные в землю деревянные поленья предстоящий ужин. Импровизированный вертел лег аккурат в срезы канальцев под обжарку, и один из свободных искателей на слова Алекса: «Ты будешь жарить», – встал у костра.

Сам Алекс, тем временем сняв с себя походный мешок и разложив теплую шкуру поверх притоптанной травы, явно дал понять, что угол его. Все происходило согласно магической химии, расставлявшей все на свои места в зависимости от того, как вели себя особи в замкнутой группе. Личное отношение, быть может, даже с привкусом неприязни от подобной вольности незнакомого юноши, отступало на второй план, и Алекса первогодки не дергали. Тем более, слишком свежо было чувство опасности, и что-то, сидящее глубоко в умах, толкало хоть и с черной завистью, все же подчиняться превосходящей силе. В умах и на языке может крутиться многое, но сила всегда остается силой. В древних текстах говорилось что-то подобное: «И сила перед силою падет. И правда перед силою прогнется…»