Кирилл Берендеев - Свои и чужие

На столе под нашими рукой и щупальцем уже расплывается небольшая лужица крови. Мой соперник смотрит мне в глаза. «Соглашайся же! Пожалуйста! Ну что тебе стоит?!» – кричу я про себя, и на какую-то секунду мне кажется, что он сейчас поймет меня и громко произнесет: «Я согласен!»

И все кончится. Нелли выздоровеет и снова будет ходить – но сейчас я не могу думать даже об этом. Сейчас для меня важнее всего другое – что прекратится эта сумасшедшая боль, что я смогу выпустить это отвратительное щупальце и расслабиться.

Щупальце, которое я сжимаю и которое обвилось вокруг моего запястья, чуть заметно напрягается, и моя рука врезается в стол. Хруст костей заглушают вопли болельщиков-юшейцев. Свет в зале снова начинает меркнуть.

– Вам, землянам, уже предлагали ничью, – отвечает мой противник. – Вы сами от нее отказались.

Мирон опять избил Машку. Она уже не скрывала синяков, как раньше, стояла с опухшим лицом около меня. Потом робко попросила закурить. Я протянул пачку. Машка взяла сигарету дрожащей рукой и что-то проскулила в знак благодарности.

Третий день я думал о всех нас, и мысли не утешали. Как сказал Проф, картина деградации налицо.

Мы с Машкой стояли и курили какое-то время, пока я не решился и строго не спросил:

– Вот скажи мне честно – вы с Мироном каждый день пьёте? Постоянно водку сюда таскаете?

Машка съёжилась, тряхнула грязной шевелюрой цвета соломы, но ответила зло.

– Нет у нас никакой водки, Макс.

– Не ври.

Она молчала, жадно затягиваясь сигаретой.

– Маша, – продолжил я, стараясь говорить мягче, – я не имею в виду именно водку. Коньяк, виски, любой алкоголь. Помнишь, какая ты была раньше красивая? В институте за тобой парни табунами бегали. А теперь, во что-ты…

– Заткнись! Хватит про это «раньше». Про это «помнишь». Понял?! Хватит!

Она бросила окурок и быстрым шагом удалилась в жилую секцию. Я успел услышать приглушенные рыдания.

Чёрт, как же всё хреново.

Я любил стоять здесь, подальше от людей. Это успокаивало. С высокого потолка пещеры светили фонари, порождая причудливые тени. Огромные ворота поблескивали металлом, создавая ощущение надёжности. Вдоль стен тянулись толстые кабели, где-то тихо гудели теплонасосы. Это вход в нашу цитадель, капитально запечатанный, защищённый от радиации, заразы, холода и чёрт ещё знает от чего, что гуляет на поверхности. С убежищем нам повезло, не зря жили недалеко от военной части. Вырубленное глубоко в скалах, оно притаилось под землёй, словно сказочный город. Склады с продовольствием, множество инструментов, техники, оружия, лекарства. Правда, со временем запасы стали иссякать, и люди всё чаще смотрели друг на друга с нездоровым блеском в глазах.

Лет через семь еды почти не осталось. Мы поняли, что обречены, но даже и не чаяли надежды выйти на поверхность. Аппаратура в комплексе стояла – что надо. И радиационный фон показывала, и температуру снаружи, и чёрные тучи, ползущие над безжизненной землёй, где царила вечная зима.

– Мы не выживем, – сказал тогда Проф, – придётся ещё урезать пайки.

Так и урез али, снова и снова. Старались в первую очередь кормить детей, выращивали грибы, даже овощи пытались. Но толку мало. Голод всё сильней сжимал костлявые пальцы. И мы знали: вскоре у каждого будет выбор – умереть тихо и достойно, или в драке за кусок пищи, будто животное. Оставалось только надеяться, что до каннибализма не дойдёт, но я подозревал, что в таких замкнутых поселениях, как у нас, это всего лишь вопрос времени.

А потом всё изменилось. Я хорошо помню тот день.

***

Три года назад мы с Мироном, Владом и Профом нашли проход в смежное убежище. Мирон – на самом деле Костя Миронов. Кличка привязалась по фамилии, ещё с юности. Три года назад он был совсем другим человеком, потому что не пил. За алкоголь тогда у нас наказывали строго, да и почти не было в те времена этого чёртового алкоголя.

На карте обозначался туннель, ведущий во вторую половину подземного комплекса. Но туннель завалило взрывом. Решили пройти через технологический проход, который кто-то начертил невзрачным пунктиром.

Мирон шёл впереди – высокий и жилистый, бывший военный, до майора успел дослужиться. В камуфляже и в разгрузке он выглядел весьма внушительно, на шлеме горел фонарь, за плечом болтался автомат. В общем, экипировка полная. Кто знает, что нам встретится в соседней пещере? За Мироном следовал Влад – бывший лейтенант ракетных войск, тоже при экипировке, только без шлема.