Кирилл Берендеев - Свои и чужие

– Вы хотите, чтобы я каждый вечер писала доносы на своего друга? – спрашиваю у «жука». При этом стараюсь смотреть на него так, как обычно Глеб смотрит на всех – невозмутимо, изучающе.

– Елена Алексеевна, вы не совсем правильно формулируете нашу просьбу. И потом… вы не боитесь, что этот отказ может в дальнейшем иметь определённые последствия?

– А что такое – «боитесь»? – спрашиваю у «жука» невозмутимым тоном Глеба.

Глебу про этот разговор ничего рассказывать не стала.

Я решилась!

Какой же это кайф! Сложно описать словами. Тёплая вода, словно бархат ласкает кожу. Второй час ночи, а мы плывём с Глебом… в полной темноте. И совершенно не важно, где сейчас берег. Если взглянуть вверх – над нами мириады звезд. Укрыта лёгкой серой дымкой облаков Луна. Ночное небо и море – это Вселенная, но ведь в ней можно и утонуть. От таких мыслей предательски сжимается сердце. Успокойся, Лена, чего ты испугалась? Ведь рядом Глеб, а, значит, можно ничего не бояться.

Всего три недели назад мы были совсем чужими, а сейчас кажется, что нет более близкого человека. Словно стеклянная стена непонимания, которая нас разделяла, вдруг рассыпалась на мелкие осколочки…

Глаза чуть прикрыты, тело – расслабленно. Рядом Глеб качается на волнах. Он в полусне, и мне вдруг представляется, что это ребёнок спит в колыбели. Космический ребёнок – наконец-то, в земной колыбели. Почти с умилением рассматриваю его чёткий профиль, безмятежное выражение лица. Ничего удивительного – ведь он вырос при пониженной гравитации, и сейчас, на Земле, ему комфортнее именно в воде. А мне… так хорошо вместе с ним. И хочется сказать ему такие важные слова: «ты никогда больше не будешь одинок!». И вдруг, неожиданно для себя самой, прижимаюсь к нему и целую в губы…

На завтрак Глеб не пришёл. А меня опять пригласили к главврачу. За столом сидел хорошо знакомый «жук». И сердце сжалось в нехорошем предчувствии.

– Елена Алексеевна. Видите ли, тут возникла совершенно непредвиденная ситуация. И без помощи Глеба – никак. Его даже не пришлось просить, он сразу согласился. В общем, ему пришлось очень срочно собраться. Вот это он просил передать вам, – «жук» протягивает запечатанный конверт. Руки трясутся, когда вскрываю его. Там – знакомый кулон с «мигалкой», который всегда был на шее Глеба.

– Глеб очень просил вас всегда носить этот кулон. Там датчик позиционирования – чтобы он смог вас сразу найти, если… – в этот момент «жук» выглядит и говорит как нормальный человек, а не как «официальное лицо», – если… в смысле – когда он вернётся.

Обо всём я узнала позже. Проревела весь день в подушку, задыхаясь от слёз и переживаний. Кое-как взяла себя в руки и засунула под холодный душ. К вечеру из зеркала в ванной на меня смотрела опухшая, с красными, как у кролика, глазами Ленка. И никакая не фантазёрка, нисколечко не «прошлый век», а обычная девушка, которая ещё вчера держала за руку самую невероятную, самую несбыточную мечту. А сегодня – её уже нет.

На следующий день все новостные ленты пестрили яркими заголовками. «Трагедия на межпланетной исследовательской станции «Азура». «Оливия Фаэнтон, дочь президента Бразилии, жива. Пока ещё жива». «Шансы на спасение экипажа «Азуры» минимальны». «Самая красивая девушка Земли – гибнет в космосе». «Последнее онлайн обращение Оливии – слова со слезами на глазах». «Взрыв на «Азуре» – трагическая случайность или очередное предупреждение землянам от Обитателей Космоса?!». Ну, и наконец: «Единственная надежда Земли – марсианин Глеб Ветров».

Банально простая арифметика. На спасательном корабле, который готов к вылету, – всего шесть мест. Команда – как минимум три космонавта. Итого – остаётся три свободных места. На гибнущей космической станции – пять человек. Можно забрать троих, два оставшихся – смертники. Бросать жребий?

Чтобы спасти всех, в вылетевшем корабле может быть только один космонавт. Но он должен уметь – всё на свете! А это может только тот, у кого в детстве вместо игрушек и детских книжек были только программируемые роботы и тысячи страниц технической документации.

Но самое главное – даже не это. Стыковочный узел повреждён. Створку аварийного шлюза заклинило, в узкую щель человек в громоздком космическом скафандре протиснуться не сможет. Нужно выйти без скафандра в открытый космос, пусть всего и на считанные секунды. Ни один человек с этим не справится, даже не решится на это.

В такой безысходной ситуации есть только один призрачный шанс. Угадайте ответ, даже даю подсказку – в этом слове всего четыре буквы.