Андрей Сухарев - Пришествие. Киберпанк

Я медленно растопыриваю пальцы и пускаю лучи солнца на свое бородатое лицо и на мой пыльный диван позади меня.

Я король посреди этой комнаты и разбросанной китайской лапши вокруг.

Я мило улыбаюсь, показывая этому миру свои металлические коронки и несколько выбитых зубов.

Мелкие частицы пыли при солнечном свете отчётливо видны. Словно снег, они ложатся на мое тело и, кажется, что их число бесконечно, как вселенские звезды, однако при темноте мы не замечаем их, считая, что мы все крутые домохозяйки в коротком платье и с турбовеником в руках. Но стоит открыть шторы, как мы видим едкую пыль в нашей квартире. Это словно наша душа – стоит только нам посветить фонариком далеко внутрь себя, так сразу увидим, насколько она гнила изнутри.

Капли воды с потолка заполняют мой рот, и тухнет моя сигарета.

Я похуистичен к себе. Поэтому я так давно не ходил к стоматологу и не проверялся на ВИЧ. Потому что мне похуй.

Видеозвонок в дверь.

Я хочу спать, но мне нужно вставать.

Ужасное коровье мычание раздается из видеофона прошлого жильца этой квартиры, которую я превратил в убожество.

Я лениво поднимаюсь с пола, подхожу к двери и смотрю в экран монитора, тыкая какие-то сенсорные кнопки на китайском языке.

На экране я вижу какого-то остроносого, зализанного назад типа в темных очках. По-видимому, вместо настоящих красивых голубых глаз стоят имплантаты, он пытается произвести улыбку на своем лице, оттого смотрится убогим.

Я пытаюсь вспомнить, кто это, но ничего путного в голову не приходит.

Ты спросишь, почему я не скучаю по твоим нежным рукам?

Я не знаю.

Ничего не спрашивая, я открываю входную дверь, видя, как помимо него в дом заходят каких-то два высоких урода в черных плащах.

Открыв дверь, я поднимаю с пола свою стильную и любимую, заляпанную в кефире кожаную куртку, спизженную из магазина модной одежды, надеваю ее сверху и распинываю ногами весь этот бардак по квартире, размазав куски лапши и соевого мяса по всему полу.

Мне абсолютно неинтересно встречаться со своими клиентами в сортире, в кафе, в кинотеатрах, в их офисах. Там они строят из себя охуевших шпионов, насмотревшись старых фильмов про Джеймс Бонда. Ведут себя неестественно, говоря шепотом и оборачиваясь по сторонам, словно они кому-то еще нужны, я же тупо попиваю синтетическую колу и еле сдерживаю смех внутри себя. Я слишком ленив, чтобы куда-то идти, если им что-то нужно – они приходят сюда. В мой засранный офис. Кто-то назвал бы меня рискованным дураком, так как конспирация превыше всего.

Дверь открывается.

И в мой мир с разбитыми окнами и разбросанной лапшой входит он.

Новая личность моего мира.

Мой очередной клиент, считающий себя владыкой мира, купив себе космический корабль и несколько синтетических жен-порнозвезд.

Я стою спиной к нему, а точнее, жопой, пытаясь поднять с пола коробку китайской лапши, взяв палочки, я соскребаю с нее остатки.

Я слышу его шаги.

Его дорогие остроносые туфли, которые я захотел спиздить.

В последнее время у меня появляется мания – пиздить вещи.

Говорят, это из-за того, что я стал зависим жестко от этого мира и слишком много смотрю рекламу.

– Господин, Данел? – спрашивает он каким-то брутальным голосом, неприсущему его телу.

– Именно так. К вашим услугам, – говорю я, усевшись на диван.

– Звучит как-то по-западному. А по батюшке вас как звать?

– Пускай будет Сергеевич.

– Отлично, Данел Сергеевич.

Остроносый тип разглядывает по сторонам квартиры все мое охуенное убранство в ней.

Через пару секунд он все же решил протянуть мне руку, оставив своих бугаев в коридоре.

– Я господин Кушинев и весьма рад знакомству с вами. Вы весьма легендарная личность среди лиц с потрепанными сердцами, которые все хотят знать.

Надо же.

Господин.

Как официально.

Сразу видно, что он из высшего круга, раз знает правила этикета, но это ничего не говорит о правильной его душе.

– Правда? Только почему-то я не слышал о себе никаких легенд, – отвечаю я, поедая соевое мясо со дна коробки.

В ответ он лишь усмехнулся, протянул мне визитку с надписью «Сатори» и принялся блуждать по квартире.

Вдруг приоткрывается моя дверь и в квартиру заходит какой-то непонятный уродливый китаец маленького роста. Меня учили люди, что никогда не смотри на карликов или уродов – это некрасиво, однако все равно, когда они проходят мимо тебя, ты пытаешься взглянуть хоть одним глазком на их изуродованные лица. Понимая, что это нельзя делать, тебе доставляет это наслаждение, словно ты видишь внутреннего себя, скрытого под красивой оболочкой. Видишь то, насколько уродливая твоя душа.