У главного поселения было, конечно, и официальное название, но местные именовали его Бумтауном [3] В оригинале Сrashtown, от crash – столкновение.
; это грязный, сугубо бестолковый молодой город, расположенный в зоне соприкосновения, там, где два астероида класса «Д» соединялись в единое целое. Саймон ехат в Бумтаун вместе с грузом свежесобранных бананов и свежевыловленных бескостных гольянов. Он не был до конца уверен в своих намерениях, думал и передумывал, пока внезапно полицейский робот не осведомился о его пункте назначения.
– Дом Эрнста Маккола, – словно со стороны услышал Саймон собственный ответ.
Но этого оказалось недостаточно. Похоже, без очевидных причин протоколы безопасности ужесточили. Робот высокомерно осведомился о цели предполагаемого визита.
– Я нашел его потерявшегося пса, – заявил молодой атум.
Никакого пса поблизости не наблюдалось, но ответ, похоже, удовлетворил спрашивающего. Саймон продолжил свой путь в туннель с ограниченным доступом, мимо пышных садов, греющихся светом таким же ярким, как на Земле, мимо бесконечной вереницы цветов и искусственно выращенного животного мяса. Потраченная на их создание немалая энергия преобразовывалась в радужные цвета и сложные ароматы.
«А что, если Маккола нет дома?» – спрашивал сам себя Саймон.
Но Маккол был дома. Пожилой атум обрадовался, увидев у своих дверей нежданного гостя.
– Входи, мой мальчик. Я как раз собирался пропустить стаканчик на ночь.
– Не хотелось бы вас беспокоить, – солгал Саймон.
– Никакого беспокойства. Прошу в дом! – Маккол всегда был костлявым. Как-то раз Саймон нашел его снимок девяностолетней давности: худой лохматый мальчишка лет восьми, блестящие глаза смотрят прямо в камеру, а губы сжаты и слегка припухли, словно он съел что-то, вызвавшее отек. Взрослая версия этого мальчика сохранила юношескую живость, только волосы стали мягкими и на удивление черными. Большую часть своей жизни Маккол провел в крошечных мирах и благодаря недостатку гравитации, а также мафусаиловой диете сохранил сухопарое изящество прежнего мальчишки.
– Вина? – предложил Маккол.
– Нет, благодарю, – отказался Саймон.
Главный атум Гектора стоял рядом с изысканным баром: это сооружение, отделанное редкими металлами, располагалось в центре огромной комнаты, спроектированной исключительно для развлечений. Однако же Маккол так и не удосужился достать пустые бутылки, а уж тем более наполнить их. Он только пристально разглядывал Саймона и улыбался. Что-то в его облике и молчании подсказывало гостю, что его появление здесь не является неожиданностью.
– Мой пес, значит? – спросил Маккол.
Саймон вздрогнул.
Улыбка стала заметнее. Мужчина шагнул ближе, заговорил ровно, неторопливо и спокойно:
– Что тебе известно, мальчик мой?
Саймону было почти пятьдесят, его собственное детство осталось далеко позади.
– До тебя дошли кое-какие новости, верно?
– О псах, – отрапортовал Саймон.
Маккол пожал плечами:
– А еще что?
– Что-то должно произойти.
– Происшествия неизбежны. Что-то конкретное?
– Двадцать восемь часов назад…
– Стоп. – Маленькая рука поднялась, едва не коснувшись груди Саймона. – Ты ничего не знаешь. Совершенно ничего.
– Ваши псы спят, – продолжил Саймон.
Хозяин дома промолчал. Он ждал.
– И есть еще кое-что, об огне.
Улыбка померкла, но голос стал дружелюбнее. Теперь в нем звучало любопытство. Может, даже удивление.
– Так что же насчет огня?
– Я изучал ваши работы, сэр. – Саймон по привычке слегка склонил голову, признавая более высокий статус собеседника. – Вам нравится сравнивать метаболическую активность с огнем.
– Другие тоже используют эту аллюзию.
– Но в бытность молодым атумом вы потратили массу времени и сил, жалуясь на ограничения в нашей работе. Вы говорили, что каждый атум связан по рукам и ногам драконовскими законами. Говорили, что жизнь, которую мы создаем, похожа на едва тлеющий огонь. Вы надеялись высвободить энергию органического вещества. Принципиально новые биохимические процессы, уникальная генетика, сверхэффективная утилизация мертвого и отработанного материала… Вы были одним из самых ярых поборников отмены устаревших Нормативов: только тогда наша молодая профессия смогла бы породить огненную бурю жизни, свободно распространяющуюся по Вселенной.
– Понятно, – тихонько засмеялся Маккол. И повторил: – Понятно.
– Так что же не смогут остановить власти?
Читать дальше