Дмитрий Тагунов - Меня нет [Сборник]

К Эле теперь относились едва ли не как к богине, всячески восхваляя её красоту и доброе сердце. В деревне её называли не иначе как «наша спасительница», ведь старому Арману уже давно перевалило за восемьдесят, и он не мог выполнять свой долг вечно. Теперь основные свои надежды на спокойное будущее жители долины связывали с этой девятилетней девочкой.

От чувства своей возросшей значимости Эля перестала обращать внимание на то, что творилось в её доме. Она практически не замечала, как ссорятся мама и бабушка, явно не любившие друг друга. Как папа иногда возвращался с мельницы в компании какой-то симпатичной девушки. Её не заботило, что на столе у неё теперь всегда лучшая еда, которую только можно найти и приготовить, хотя почти половина селян жила за чертой бедности.

Девочка подружилась с Ансериком, оказавшимся довольно весёлым сорванцом. Он показал ей окрестности, научил многим играм, делился игрушками. Однажды ярким летним днём он позвал её купаться в новой протоке. Эля согласилась прогуляться с ним, но наотрез отказалась лезть в воду.

— Не умеешь плавать? — издевательски улыбнулся Ансерик и ловко увернулся от оплеухи. Он уже понял, что его новая подруга неплохо дралась.

— Умею, просто не хочу, — соврала девочка. — Сам-то умеешь?

Мальчик самодовольно хмыкнул.

— Умею. Показать?

Эля кивнула.

Они вышли на берег в месте, которое показалось очень удачным: маленький песчаный закуток, окружённый с трёх сторон высоким орешником. Дно у берега было близким, неглубоким. Выше по течению были видны четыре шумные мельницы, со скрипом вращавшие огромные деревянные колёса.

— Давай за мной! — крикнул мальчик, сбросив с себя рубашку и штаны и в одних подштанниках ринувшийся в воду. Взвившиеся вверх холодные брызги блеснули на солнце. Ансерик сильно загрёб руками и довольно быстро добрался до противоположного берега, до которого было около сорока шагов. Развернувшись, он помахал стоявшей на песке девочке. Та показала ему язык и всем видом демонстрировала, что лезть в воду не собирается ни за что на свете. — Трусиха! — донёсся до неё голос мальчишки, и ей очень захотелось его стукнуть. Но сорванец откровенно пользовался своей безнаказанностью, сразу догадавшись, что Эля не умеет плавать.

Ну ничего. Пусть только вернётся, и тогда… Как и большинство женщин, Эля уже обладала злопамятностью и мстительностью.

Однако мести так и не суждено было свершиться. Не смотря на то, что стоявшее в зените солнце ощутимо припекало, вода в протоке оставалась очень холодной. Когда Ансерик попытался вернуться к Эле, у него свело ногу, и сильное течение потащило вмиг обессилевшего мальчика в сторону большой реки.

Сперва девочка даже не поняла, что же произошло. А затем истошно закричала и кинулась к мельницам, зовя на помощь. К счастью, её услышали. Несколько мужчин уже бежали к ней навстречу. Среди них был и её отец.

— Что случилось, Эля? Что с тобой? — спросил он её, взяв за плечи.

— Там… там… — захлёбываясь слезами, попыталась она объяснить. — Там Ансерик тонет!

Немедленно мужчины бросились к реке. Они сразу увидели бледного мальчика, которого раз за разом захлёстывали волны. Течение уже вынесло его на середину реки, но людей это не остановило. Не раздумывая, все они ринулись в воду.

Эля металась по берегу, наблюдая за спасением. В ужасе она увидела, как мальчик скрылся под водой, и мужчинам пришлось нырять, чтобы найти его. Эрнану повезло: он случайно наткнулся на мальчика в тёмной воде и смог вытащить его на поверхность. Ему тут же помогли другие мельники, и спустя пару минут им удалось вытащить мальчика на берег. Ансерика перевернули, пытаясь извлечь из его лёгких воду. Затем Эрнан попробовал сделать ему массаж сердца, но мальчик лежал неподвижно. Его кожа была неестественно бледной. Глаза, не моргая, устремили неподвижный взор к небу.

Эля разрыдалась и закрыла лицо руками.

— Дети! — донёсся со стороны деревни отчаянный голос старосты. — Дети! — Говур бежал, спотыкаясь, едва не падая. Обезумевшим взглядом он оглядел сгрудившихся на берегу людей и распластанное на песке тело сына. В порыве последней надежды посмотрел на Эрнана.

— Он мёртв, — глухо сказал Эрнан.

Губы старосты задрожали, но в глазах отразилась решимость.

— Нет, — почти твёрдо сказал он. — Его ещё можно спасти. — Он повернулся к девочке и тихо попросил: — Эля, мне нужна твоя помощь…

Это было истинное чудо. Солнце исчезло с небосвода. Испарились тучи. Небо выцвело, побелело, и сгрудившиеся в священной роще люди почувствовали приближение чего-то огромного и могущественного. Откуда-то сверху нарастало свечение, мягко обволакивающее верхушки деревьев и головы селян.