Дмитрий Орёл - Мю Цефея. Игры и Имена

И он сделает так, что небо будет свободным от туч.

Из уютной полудремы Ладу вырвал дверной звонок. Она метнулась в прихожую, открыла матери дверь, чмокнула в щеку, забрала пакет с продуктами, впорхнула в кухню, включила чайник — все одним плавным несуетливым движением, за которое ей прочили блестящую официантскую карьеру. Компьютер вдогонку просигналил вызовом скайпа.

Мать, разувшись, вошла следом, грузно опустилась на табуретку. Растрепавшиеся волосы, поплывшая фигура, морщинки — по контрасту Лада вдруг остро вспомнила свою самую первую линейку: залитый солнцем школьный двор, полный первоклашек, новеньких портфелей, астр и гладиолусов, красавица-мама прижимает ее к себе и шепчет: «Ты моя девочка, я тебя никому-никому…»

— Никому не отдам, — внезапно сказала мать. Лада вздрогнула — в последнее время мама все чаще разговаривала сама с собой, а теперь еще и начала попадать в такт чужим мыслям. — Слышишь, Аделаида? Ты мою белую юбку спрячь и никому не отдавай. Я тебе перешью.

Лада налила чай, поставила перед матерью вазочку с печеньем и молча выскользнула из кухни.

А в скайп продолжали постукивать. Макс. У обоих научным руководителем была доцент Петраковская, только Ладе писать дипломную работу еще предстояло, а Макс свою уже защитил с блеском и важно поговаривал про аспирантуру.

Он худощав, белобрыс и серьезен, носил очки в тонкой оправе, ездил в универ на «Тойоте» — подарке родителей к совершеннолетию — и пытался ухаживать за Ладой. Перспективный кадр, по вескому Ленкиному мнению. Но Лада не торопилась заводить роман — Макс порой ее здорово раздражал.

Вот и сейчас в чате высветилось «Привет! Как дела?» с педантично расставленными знаками препинания и заглавными буквами. «Извини занята мама пришла», — отбила Лада. «Жаль, надеялся, что ты наконец уделишь мне внимание. Доброго вечера. Поклон Анастасии Ивановне». — Макс любил при случае щегольнуть старомодным воспитанием. «Какие мы обидчивые», — фыркнула Лада и переключилась на вебинар.

За время ее отсутствия лекция закончилась, слушателям предложили задавать вопросы, и разговор свернул на обсуждение эволюционной теории.

«Разве последние исследования не доказывают крах идеи мусорной ДНК?» — спрашивает кто-то с ником Rostov.

— Напротив, первые оценки генных останков показывали цифры в районе десяти процентов. То, что часть некодирующих последовательностей функциональна, допускалось с самого начала, наша лаборатория внесла свой вклад в исследование механизмов активации…

«А что вы думаете о работах Бихи, о разумном замысле? Как вам его Грань эволюции?» — еще один вопрос выхвачен из чата, и снова Колокольцев на высоте:

— Шаг назад по сравнению с пионерской работой. В гипотезе нередуцируемой сложности есть рациональное зерно, правда, скорее, в плане необходимости более детального изучения механизмов… А сказать, что за новые виды отвечает некий интеллектуальный агент в геноме, — по сути, возврат к доисторическим теориям ортогенеза.

— Вам знакомы труды Антуана Валерьевича Теремкова? Студентом, еще в СССР, за двадцать лет до Шапиро он разработал концепцию ДНК-компьютера. Более того, предположил, что внутри клеток спрятан своего рода вычислительный комплекс, который рассчитывает нужную мутацию. Предсказал, что в ДНК разных организмов должны существовать одинаковые элементы, что-то вроде меток, за которыми и расположены «темные» участки, используемые для расчетов. А его упрятали в психушку.

— Есть такое выражение — «Бог белых пятен», загуглите. Неопубликованная статья Теремкова, где он делает ряд подтвердившихся предсказаний, в том числе по наличию ультраконсервативных элементов ДНК — сплошной фейк охотников за сенсациями. Утверждают, что и самого Теремкова не было.

Лада встрепенулась. Голова сегодня работала на удивление хорошо — знакомое ФИО сразу вызвало нужные ассоциации. Нашарила мышку, щелкнула курсором в строку чата и, радуясь возможности хоть чем-то отличиться в ученом разговоре, напечатала: «А вот и неправда, был такой Теремков!))) Учился у нас в универе, преподы до сих пор вспоминают. Кажется, даже преподавал».

Профессор Колокольцев, как видно, успевал говорить и читать одновременно, потому что прервался на полуслове и, помолчав, сказал:

— Ага, приятно видеть, что в нашем обществе есть коллеги Антуана Валерьевича… Что ж, друзья, мы остановились на…

Лада готова была поклясться, что голос профессора Колокольцева дрогнул.