Джо Шрайбер - Дарт Мол - Взаперти

Тишина тонким клинком пронзила дежурное помещение. Затем появились Нейлхед и Страбон, и Смайт услышал, как остальные охранники пятятся с недоверчивыми возгласами; отпуская ругательства, пытаются втиснуться в любую нишу, которую могут найти, и инстинктивно тянутся к оружию и к отсутствующим у них «дропбоксам».

— Секундочку! — откуда-то слева воскликнул Хуткинс: зычный голос толстяка звучал сейчас пронзительно от страха и паники. — Комендант, что происходит? Что вы творите?

Что касается Смайта, он не мог пошевелиться. Все его тело обрело странную невесомость. Ноги, казалось, разом исчезли, похожий паралич охватил грудь, и он понял, что физически не в состоянии сделать вдох.

Садики лишь улыбнулась.

— Один простой вопрос. — Она сделала шаг и встала между «Королями костей» и охраной. — Те из вас, кто работает на клан Десилиджик, пожалуйста, выйдите вперед. — Комендант посмотрела на охранников. — Никого? Вы уверены?

— Я! — выкрикнул Логовик откуда-то слева от Смайта и бросился вперед, едва не сбив с ног стоявших рядом. — Джабба послал нас сюда, чтобы разыскать Айрема Радика!

— А, — промолвила Садики. — А какие конкретно у вас были приказы?

— Джабба велел узнать все, что сможем. Отыскать его и заставить выйти из тени.

— Среди присутствующих здесь есть еще агенты?

— Крит! Он в этом участвует! — заорал Логовик, указав на высокого седовласого охранника, стоявшего напротив него. Похоже, у него не получалось назвать одновременно все имена. — И Голуэй! Тайсон! Олифант! Маккейн! Вон там, Уэбберли! И... — он махнул рукой на Смайта, — тот парень, новичок, не знаю, как зовут, Джабба и его сюда послал. Он подделал всем нам документы и сказал, что мы должны...

— Дрянь. — Ленивую улыбку Джаббы на голо вытеснила злая, раздраженная ухмылка. — Ты только что подписал себе смертный приговор.

Если Логовик и слышал хатта, то проигнорировал его. Его глаза отчаянно сверкали, уставившись на «Королей костей» за спиной Садики.

— Да, это мы все! Теперь я могу уйти?

Садики поглядела на него с жалостью.

— Я прошу прощения, офицер... Логовик, да? — Она медленно и грустно покачала головой. — Боюсь, ваш наниматель прав в одном. Теперь я не могу позволить вам уйти. И, господа... — Женщина оглянулась на Страбона, Нейлхеда и стоявших вперемешку бандитов из «Королей костей» и «Силы тяжести», которых они привели. — Что бы сейчас ни произошло, вам и вашим бандам хорошо бы помнить, что единственный в этой комнате «дропбокс» находится у меня.

— Подождите! — сумел выдавить Логовик. Краски покинули его лицо, сделавшееся болезненно-бледным. — Но...

— Удачи, господа. И благодарю вас за откровенность.

Садики отступила назад, освобождая дорогу бандитам.

На мгновение воцарилась тишина, и через долю секунды Смайт услышал низкий, рычащий смешок.

Это был Нейлхед.

Затем все случилось.

Возможно, из-за глиттерстима для Смайта события нескольких следующих секунд разворачивались тошнотворно медленно.

Как один, бандиты ворвались в дежурку с оглушительным воем, опрокидывая стулья, перепрыгивая через стол, в едином порыве захлестнув охрану, словно упругая волна. Смайта отшвырнули в сторону и придавили столом, временно скрывшим его из виду, хотя он мог уловить поверх него обрывки происходящего с мучительной ясностью.

Всего за несколько секунд все помещение взорвалось активной деятельностью, воздетыми вверх костями, оскаленными зубами и сокрушающими кулаками. Повсюду вокруг него надзиратели пытались рассеяться, но деваться им оказалось некуда. Атакующие бандиты перерезали единственный возможный путь к выходу и всей массой навалились на офицеров, легко подавив тех числом.

Зажатый между перевернутым столом и стеной, Смайт опустился на колени, а затем лег на живот, как будто была возможность уползти отсюда незамеченным. Реальность начала куда-то ускользать от него. Вокруг парни, которых он знал как облупленных, вопили, корчились, продирались к выходу.

Сидя под столом, он сумел заметить, как Хуткинс пытается перепрыгнуть через него: толстяк проталкивал вперед свой живот, отчаянно стараясь пробить себе путь между двумя «королями» в последней попытке вырваться наружу. Его лицо было искажено ужасом. Сделав два шага, Хуткинс споткнулся и потерял равновесие, «короли» схватили его, повалили на пол и пронзили заостренными реберными костями, которые они привязали к запястьям и орудовали ими, словно когтями, разрывая свою жертву на куски.