Энн Кэрол Криспин - Трилогия о Хане Соло

Хан мотнул головой. Голос его был полон горечи.

— Не думаю, Брия. Ни на миг. - Он прерывисто вздохнул. — Брия... Я любил тебя.

Ее лицо исказилось в муках от последних слов. «Любил».

— Хан, я люблю тебя! Люблю! Но не могу допустить, чтобы из-за тебя подвергся опасности Альянс! Этот налет был проверкой, и мы ее прошли! Другие ячейки сопротивления увидят, на что мы способны! Хан... мы захватили целую планету. Этот рейд войдет в историю восстания, я просто уверена!

— Да. Как рейд, в котором Брия Тарен обманула тех, кто ей доверился. Включая человека, которого, по ее словам, она любила.

Слезы наполнили ее глаза и покатились по щекам. Она отступила в сторону, пропуская солдат с очередной партией сокровищ.

— Хан... пожалуйста, прошу тебя... пойдем со мной. Ты прирожденный лидер. Тебе не нужно будет жить как преступнику. В Альянсе ты сможешь стать офицером. Нам платят деньги! Не много, но все-таки на жизнь хватит! Прошу тебя, Хан!

Он смерил ее холодным взглядом. Она вздрагивала от рыданий, и Джейс Паол подошел и забрал бластер из ее руки.

— Мы загружаем последнюю партию груза, коммандер.

Она кивнула и вытерла глаза рукавом, попытавшись взять себя в руки.

— Пожалуйста, Хан. Я понимаю, ты сейчас зол. Просто... пошли мне сообщение. Джабба знает, как со мной связаться. Прошу тебя, Хан.

— Ты получишь сообщение, — пообещал Хан. — Помнишь все, что я сказал тебе тем вечером в «Синем свете»? Так все это правда, а я, болван, поверил тебе снова. — Он залез во внутренний карман и вынул сложенный клочок бумаги. — Узнаешь?

Она сосредоточила взгляд на предмете в его руке, подошла ближе и, кивнув, отступила. Ее застывшее лицо было бледным.

— Да...

— Так вот, я, идиот, таскал это с собой все эти годы, — прорычал Хан. — По сегодня меня уже не проведешь, сестрица. Ни одной женщине больше не удастся меня окрутить. Никогда.

Медленными решительными движениями он порвал бумажку на мелкие кусочки и просыпал на пол сквозь пальцы.

— Залезай в корабль и убирайся отсюда, пока можешь, Брия. Если ты еще хоть раз мне попадешься, я пристрелю тебя при первой же возможности.

Она смотрела на него в остолбенении, пока Джейс не тронул ее за руку:

— Коммандер, мы закончили погрузку.

— Ясно, — сказала она тихим дрожащим голосом. — Хан... Прости меня. Я всегда буду любить тебя. Всегда. У меня никогда не было никого, кроме тебя, и никогда не будет. Прости...

Паол положил ей руку на плечо и сказал Хану:

— Я оставляю тебе одну коробку и твою тележку, Соло. Советую не тратить время попусту. Заряды сработают через тридцать минут.

Паол медленно вышел за дверь, держа Хана и Чубакку на прицеле. Повстанцы возле челнока тоже продолжали целиться в кореллианина и вуки.

Хан стоял неподвижно, наблюдая за тем, как взлетает челнок.

Потом он глубоко и прерывисто вздохнул. Ему было горько и больно. Еще один вздох — ничего не изменилось. Глаза щипало, и он закусил губу, чтобы боль помогла ему вернуть контроль над разумом.

— Чуи, — окликнул он, — отличный был денек, не находишь?

Вуки тоскливо и сочувствующе проскулил.

— Ну что ж, будем пошевеливаться, — решил Хан. — Знаешь что, пробегись-ка по комплексу. Может быть, они уронили какие-то коробки с глиттерстимом или еще что. Только за временем следить не забывай. А я проверю комнаты Тероензы. Думаю, у него там найдется что-нибудь ценное. Встретимся здесь через семнадцать минут.

Вуки утвердительно зарычал и сорвался с места.

Обшарив сокровищницу и покои Тероензы, Хан обнаружил кое-какие остатки спайса и, кроме них, — всхлипывающего Ганара Тоса. Хан холодно посмотрел на старого гуманоида.

— Тебе повезло, что ты на ней не женился, — бросил он. — Мотай отсюда, Тос. Здание взлетит на воздух через пятнадцать минут.

Напоминая насекомое, дряхлый зисианец поспешно заковылял из комнаты. Хан презрительно фыркнул и продолжил обыск.

Вынося к «Соколу Тысячелетия» мешок мелких трофеев, Соло поискал глазами Чубакку. «Поторапливайся, коврик», — мысленно попросил он.

Кореллианин забрался на корабль, чтобы разогреть двигатели, и только тогда услышал рев Чуи, требующего, чтобы напарник вышел и посмотрел его находку!

У Хана подскочило сердце.

Неужто ящик глиттерстима?

Он выпрыгнул из корабля... и застыл в недоумении. Чубакка стоял, окруженный горсткой большеглазых детей, оборванных, тощих и напуганных. Младшего он держал в лапах. Остальным восьмерым было от четырех до двенадцати лет.