Александр Бреусенко-Кузнецов - Гарпии визжат

Но если Бларпу чего втемяшится…

— Весь свод легенд я поднимать не буду, — серьёзно сказал он, — меня сейчас интересуют предания о детях Ашогеорна. Именно о них. Помнишь ли ты его детей, ба?

— Ещё бы не помнить: Глелдав, Двавр, Кешла, Керокегер и Шувшер, — нараспев произнесла Бланш.

И то верно, кто же не знает ашогеорновых детей?

— Кешла, — сказал Эйуой, будто выбрал из списка. — О ней есть прелюбопытнейший сюжетец, встреченный мною в Адовадаи. Называется «Битва с гарпией». Не слышала, ба?

— Нет, — покачала головой Бланш, — не слышала.

— Ну так слушай, — молвил Бларп и отпустил верёвочную лестницу.

— Много времени на рассказ у меня нет, — сказал Бларп, — да и легендарный свод о Драеладре и Ашогеорне слишком широко известен. Я расскажу главные моменты — о Кешле, об Авдраме, о гарпиях. И самую малость — о Драеладре.

Совсем без Драеладра не обойтись, и вот почему. Драеладр с гарпиями вроде бы не боролся, но они-то с ним точно боролись. Да и более того — сражаются до сих пор. С каждым из его потомков.

Так уж случилось, что гарпии ему вредят, а он их не видит. Кто-то подумает, что Драеладр слеп. Нет, дело в ином: если раз отвлечься на битву с гарпиями — тут же в ней и уявязнешь. И вряд ли отыщешь время для прочих, более важных дел.

Потому битва с гарпиями — это уже тем самым победа гарпий. В языке деревьев Буцегу есть выражение «искоренение неискоренимого», которое лучше всего описывает подобную безнадёжную активность.

Не желая «искорененять неискоренимое», Драеладр обрёл средства расколдования Рооретрала, Ореолора и Горпогурфа — основателей современных могучих кланов, но не стал разыскивать силу, которая колдовскими средствами держала их в повиновении.

Вместо того он — во многом как успешный дракон-целитель — обрёл то верховное положение, которое по родовой эстафете передал потомкам. Передал положение, но передал и врагов. Таящихся, трусливых, неназванных, но мнящих себя справедливыми.

Три рода со всем приплодом — отобрал, лишил, увёл от былого предначертания! Есть от чего щёлкать клювами да скрежетать зубами.

Говорят, мудрец Авдрам об этой мстительной непокорённой силе догадался первым. Он-то и придумал слово «гарпия», чтобы её описать. Кто-то говорит, что даже и самих гарпий именно он силой своего злого гения впервые создал, но мне хотелось бы придерживаться более «доброй» концепции его мудрости. Потому не создал, а выразил в отчётливом и запоминающемся образе. В образе сварливой птицедевы.

Авдрам составил самое первое письменное описание гарпии — скверно оперённой, когтистой, лохматой, злобной. В печальные дни для людей и драконов это существо мерзко хихикало. Такие звуки неизменно выражали искреннее удовольствие гарпии от торжества справедливости.

В иные дни гарпия поднимала пронизительный визг, от которого даже у неё самой уши закладывало. Визг свидетельствовал о том, что справедливость попрана, а значит, каким-то людям или драконам на сей раз незаслуженно повезло.

Почему Авдрам усмотрел в гарпии птичью природу? Ну, здесь всё просто: у неё чисто птичий ум, ориентированный на анализ сложных объектов, например, тел. Если эти тела аналитически расчленить, мы получим большое количество мелких кусков плоти, которые будет легко протолкнуть через узкое птичье горло.

А отчего птица-гарпия — непременно дева? Так Авдрам, поди, ещё на рынках Карамца насмотрелся на дев преклонного возрата с их обострённым чувством справедливости. Там он мог наблюдать богатейшую гильдию свах, в мастерицы которой по уставу принимались только девственницы. Они не имели права устраивать собственную судьбу — только чужие. Сваха не может стать матерью — лишь в переносном смысле. Вот так и гарпии стали «матерями по духу» для наземных шакалов и небесных птиц-падальщиков.

А уж как себе гарпии ведут — ясное дело, сообразно своей природе. Птичье и девичье начала в этих тварях всегда конфликтуют. Ещё бы: они тонко чувствуют свою женственную природу и пытаются за собой следить, да всё не впрок — разве его причешешь, этакое чудо в перьях?

И вот всю меру раздражения на себя саму гарпия вымещает на чем-то провинившихся перед нею путниках. Впрочем, прохожие обычно сами виноваты. Кому не в чем себя винить, тот никогда мимо гарпии не пойдёт, а коли всё же пойдёт, она первая спрячется. И даже пасть свою хихикающую захлопнет. Ну, по крайней мере, в теории.

Написал Авдрам о гарпии иллюстрированный учёный трактат. И такой узнаваемый вывел образ, что сам в него и поверил. И подумал: надо бы других людей предупредить. Ведь не знают!