Александр Бреусенко-Кузнецов - Гарпии визжат

Хафиз с терпеливой готовностью согласился. Конечно, зачем разбирать хорошо собранного человека? Зачем засовывать в сундук, если он не разобран? А если Чичеро будет не в сундуке, то почему бы его Лулу не встретить в Ярале?

Голос уземфца звучал успокоительно. Впору поверить в счастливую судьбу. И Марципарина в очередной раз поверила, чтобы затем опять разочароваться.

Чичеро вернулся в Ярал только после смерти самого Драеладра — в тот суровый период тревоги и неуверенности, когда люди и драконы почувствовали себя намного уязвимее, чем когда-либо. И вернулся — опять-таки, в сундуке, отдельно ог Дулдокравна. То есть, снова не к ней.

Хафиз в последующие дни ещё трижды ловил её у обрыва под гостевым флигелем — до тех пор, как Эрнестина Кэнэкта (видимо, тем же Хафизом и всполошённая) не перевела Лулу Марципарину Бианку в центральное здание дворца Драеладра.

— А за что мне такая честь? — искренне не поняла Лулу.

— За рождение наследника, — пояснила Кэнэкта таким тоном, будто говорила о некоем не то решённом, не то свершившемся событии.

— Я ведь не родила…

— Родишь. Было предсказание.

Снова лучшая подруга изъясняется глупыми загадками!

Наследника — чьего?

Посланника Чичеро? О, Лулу родила бы ему наследника. Но при чём тут дворцы Ярала? У посланника всего и наследства, что крепкий сундук, слабо приспособленный под жильё, да и тот, коли разобраться, казённый.

Наложника Хафиза? О нём лишь для смеха и вспомнила. Живое тренированное тело в наследство не передашь. Смешно, да и несбыточно, хотя сам Хафиз может думать иначе.

Неужели речь о наследнике дракона Драеладра? Похоже на то, что от Лулу ждут именно его. Ничего не скажешь, миссия почётная — но как оправдать их ожидания? Возлечь с белым драконом?

Ну что тут скажешь… Опыт, конечно, интересный, но идея припоздала. Драеладра уже нет.

Или всё-таки есть? Чем далее, тем сильнее Лулу Марципарина Бианка чувствовала себя предсказательницей, зависшей в недоумении меж временами и событиями.

Старого Драеладра либо не будет, либо нет. Новый Драеладр, наверное, вскоре родится. Наверное, у неё.

А Чичеро… Что ж, посланник пусть и вернулся в Ярал, да не вернулся из сундука, и его нескладной фигуры в чёрном плаще ей более не вилать. Ради неё его оттуда не выпустят. Никогда.

Пусть они снова совпали в Ярале, но и в этот третий и последний раз — опять им не судьба встретиться! Что за место здесь заколдованное…

Да и в самом ли месте причина? Не судьба.

Самые важные объявления Мад Ольгерд произносила с кафедры, причём приберегала к концу речи.

— Да, вынуждена вам сообщить неприятную новость, — Ангелоликая чуть сильнее округлила глаза с оттенком немного утрированной скорби. — Выражение «боевая септима» несовершенно. Мы с ним, хи-хи, просчитались. Ведь что получается? А, не догадаетесь! Получается, что оно принимает принцип семиричного деления Божеств и всего их творения. А значит, учитывает и живых людей, полных всевозможных несовершенств. Потому, как указано Владыкой, и наши боевые септимы в скором времени будут преобразованы в «боевые гексы» — по шесть участниц каждая.

— То есть, — на правах старшей ученицы переспросила Оксоляна, — в каждой из действующих септим выходит одна лишняя участница? Что будет с ними?

— Ты верно подметила, дорогая. С лишней участницей вам придётся расстаться. Это бывает грустно, но необходимо. И заметь, ваша септима пока не действовала. Только училась. Когда начнутся действия, очень возможны и боевые потери, — Мад обворожительно улыбнулась. — Тогда и решать ничего не надо. Если же потерь не будет, — Ангелоликая закончила жёстко, — избавимся от самой слабой!

От слова «избавимся» будто легкий холодок пробежал по мёртвой спине. Приятный или неприятный — сразу и не скажешь, но, определённо, бодрящий. Спасибо Мад Ольгерд за бодрость. Всяко пригодится.

— Нам предстоит естественный отбор? — осторожно спросила Бац. Она не старшая в септиме, но очень уж к тому стремится, вот и задаёт вопросы вторым голосом после Оксоляны. Добро, хоть вперёд не лезет.

Ангелоликая милостиво кивнула, и порывистая переписчица из Глукща радостно захлопала в ладоши:

— Вот здорово, подруги! После удаления слабого звена мы станем ещё сильнее! Я правильно поняла, Мад? — та, уходя, обернулась и снова кивнула, вызвав у глукщицы дополнительный приступ восторга.

Почему она так уверена, что избавятся не от неё?