Александр Бреусенко-Кузнецов - Гарпии визжат

— Не верю, — качал головой Эйуой.

Бланш прекрасно понимала, зачем он пререкался. Не затем, чтобы победить в споре Мадротора, но просто узнать подробности. Дурак, чтобы больней уязвить, всё-всё-всё выболтает!

— А нового имени серого дракона я тебе всё равно не скажу! — захихикал Мадротор.

Что ж, если специально о том обмолвился, значит, скорее всего не скажет. Ну и не надо! Какое бы имя не присваивали серому негодяю, для клана Драеладра он всё равно останется безымянным.

Это ведь он, жалкое серое несчастье, украл тода Лунный Пламень. Украл бездумно, бессмысленно. Украл так неуклюже, что тут же и потерял. Чудная жемчужина пронизала несколько слоёв небес, упала на землю, где и попала в лапы к мертвецам.

Что и привело расу драконов к неисчислимым бедствиям. Среди которых, кстати, смерть старого Драеладра. Впрочем, с нынешней-то позиции Рооретрала, не всё то бедствие, где гибнут драконы. Лишь бы гибли для вящей рооретраловой пользы.

— Серый — преступник, его имя нам не интересно, — Бларп так и сказал.

— А вот и не преступник! Он искупил…

Бабушка и внук прекрасно помнят, как серый «искупал»: не иначе, для отвода глаз, летал над легендарной пропастью Глюм, откуда, согласно той же легенде, и был впервые извлечён Лунный Пламень. И летал-то недолго: был в скорости пленён великаном Плюстом, чудовищным владельцем выросшего в тех краях замка. Так случилось, что этого Плюста победил Бларп. А серого дракона чуть раньше ненароком освободили люди Эрнестины Кэнэкты, причём в том бою потеряли один из небесных замков.

— Ах как интересно: другие рисковали, а серый дракон «искупал»! — поддразнил Мадротора Бларп.

— Подумаешь! — Мадротор исчерпал известные ему более-менее серьёзные основания для реабилитации серого, да и взялся за совсем смехотворные. — Между прочим, он на хорошем счету у Гатаматар! Он из лучших её воспитанников!

А вот с именем Гатаматар Эйуой всё же предпочитал не шутить. Вдруг ещё придётся как-нибудь свидеться?

Корабль дураков — это плавучая тюрьма, курсирующая по великим рекам Эузы. И что там забыла Кэнэкта? Нет, кажется, это её там забыли.

В новом своём статусе Кэнэкта многое узнала о прежних своих сотрудниках, да и о себе самой. Оказывается, суд над нею случился, и довольно-таки давно. Заочные суды при новых порядках в Эузе — вовсе не редкость. Кэнэкта и сама многих обвиняемых судила заочно. Просто не было интересно, что они там скажут в свою защиту.

Да, разведчицу присудили к заключению. Более того, без указания точного срока. Не то чтобы к пожизненному, но и не к ограниченному заранее известной датой. Когда-нибудь эту дату Кэнэкте назовут. Пока не назвали. Пока срок не назван, либо обвинение не снято, она не имеет права покидать пределов тюремного корабля.

Я заключённая, и я же дознаватель — чего только не выдумают! Да и не пришлось много думать, чтобы такое выдумать. Видать, само получилось. Большое царство в периоды перемен не сильно подробно себя осознаёт.

А потом выяснилось, что и два других дознавателя, составляющих с нею корабельную «тройку» — не чисты перед новым законом.

Кстати сказать, и сам состав этой «тройки» в немалой степени её изумил. Один из этих коллег был незнакомым ей гвардейским сотником Званом, зато второй — оказался Кляйн-Патриархом Виктом, известным ей ещё по Яралу.

Никак не ожидая встретить в тюремном корабле Викта, Кэнэкта исподтишка навела справки, чтобы выяснить, за что он тут оказался. Прегрешение нашлось, причём общее на Викта и на Звана. Оба были в Ярале, где — вот незадача — при штурме дворца упустили Драеладра.

Да и не то, чтобы упустили. Вернее, поймали, но не того. Сотник Зван по наивности принял за Драеладра карлика Дулдокравна (обманулся похожим звучанием имени), а Кляйн-Патриарх за неимением собственного ума сотнику с ходу поверил. Под видом дракона они доставили карлика пред более светлые очи Гросс-Патриарха Конана, и лишь тот их запоздало вразумил. Когда же бросились в Ярал заново искать Драеладра, того уж и след простыл. Умной Кэнэкте не вздумалось выяснять, искали ли они на Оползневом.

Зато без труда прояснилось, где находится её карлик-возлюбленный. В Эузе-столице, в одной из тюрем. С пожизненным сроком, полученным за самозванство. Будто бы он прикидывался Драеладром, а не придурковатые преследователи опростоволосились.

В первое время, как только узнала о судьбе Дулдокравна, Кэнэкта планировала его высвободить. Даже нашла редкую возможность направить в охрану к одноглазому милому своих людей — двоих стражников, знакомых ещё по Яралу.