Александр Бреусенко-Кузнецов - Гарпии визжат

Не говоря уже о гарпиях, которые туда однажды проникли и с тех пор обсели всё и вся вместо украшений.

Хорошо и утешительно, что на небесах гарпий нет. Об этом не так давно рассказала Бланш, а ей, даром что провидица постоянно лжёт, всё-таки хочется верить.

Если на небесах нет гарпий, сообразила Лулу, то и её собственных гарпий никто не заметит. Ведь она же на небесах, где их нет!

Коридор вывел Марципарину в широченный парадный зал. В одном таком зале могло бы поместиться несколько дворцов, поэтому глаза гостьи то зажмуривались от яркого света, то разбегались по углам — исключительно удалённым и почти недоступным взгляду.

А кругом — драконы, драконы. Множество крылатых драконов, от которого рябит в глазах. Что ж их столько-то?

Усилием воли Бианка сфокусировала зрение на фигуре Гатаматар, воздежавшей на невысокой горке обсидианового щебня в самом центре пещерного зала. Великая Мать ей кивнула.

Итак, сейчас предстоит разговор.

— Здравствуй, мать Драеладра! — имена, звучавшие не по-драконьи Гатаматар произносить избегала, и лишь потому назвала Лулу Марципарину Бианку столь косвенным способом. Да оно и к лучшему.

— Здравствуйте, Великая Мать, — поклонилась Марципарина.

Дальше пошёл более сложный разговор по-драконьи, потребовавший перевода, и роль переводчика взяла на себя советница Хинофатар.

Ах да, поняла Лулу, раз Хинофатар находится рядом, при ней бесполезно прикидываться, будто никакие гарпии в Ярале не посещали мать Драеладра. Это была бы явная ложь, а Гатаматар, как мы все уже знаем, лжецов не приветствует. Значит…

Лулу не успела додумать, что это значит, и что отсюда следует. Речь о гарпиях зашла, и довольно-таки быстро.

— Гарпии? Да, в Ярале их… немножко было, — пришлось признать ради хорошего впечатления.

Что ж, если отправят в Канкобру, там меня, может быть, расколдуют. Но если не отправят — тоже не беда. Что, если меня в Канкобре всё равно бы не расколдовали?

— Но сейчас-то вокруг себя ты гарпий не видишь? — произнесла Гатаматар с извесным напряжением, которая и переводчица не смогла полностью смягчить.

— Нет, — замотала головой Лулу, — я ведь знаю, что на небесах гарпий нет. Вот и мои сюда не смогли добраться, — тонкий намёк на то, что Лулу вместе с Бианкой и Марципариной можно оставить прямо здесь, в роскошной драконьей пещере.

— Всё верно, — улыбнулась Гатаматар, — гарпии — создания срединного мира. Здесь, в мире драконов, сколько ни верти головой, ты не встретишь ни одной подобной твари.

Марципарина счастливо засмеялась. А вот Бианка, пользуясь случаем, завертела головой. И по мере того, как вертела, приходила в такой ужас, что если бы могла как-то повлиять на смех Марципарины, неуклюже бы его оборвала. Но нет, Марципарина смеялась совершенно автономно и вовсе не обращала внимания ни на то, как Бианка вертит головой, ни на то, что она при этом видит.

А Бианка видела гарпий. И это были не её гарпии. Местные. Примерно столько же, сколько и драконов, у каждого дракона — своя. Жирненькие, упитанные. И немногим меньше размерами, чем сами драконы.

А занимались гарпии тем, что над драконами издевались. То одна, то другая начинала своего дракона щекотать острым когтем. От чего хозяин гарпии лишь ёжился и непроизвольно похохатывал, почему-то избегая поглядывать на источник щекотки.

Ага. Они своих гарпий ещё и не видят.

Жутковатая картина, но и уморительная. Бианка сама не заметила, как присоединила свою горькую ноту к чистосердечно-радостному смеху Марципарины и Лулу. А тот лавиноподобный хохот драконов, который раздался будто бы в ответ, наверное, был способен расколоть всё огромное дворцовое помещение. Бианке показалось, или дальние стены парадного зала действительно пошли трещинами?

Слово «подвиг» звучит громко. Но из иной героической песни его не выбросишь. А песни про разведчиков — героические все. Любовных да лирических среди них нет. И шуточных нет, хотя добрую шутку разведчики любят. От чего бы не посмеяться, да хоть бы и на тему подвига.

Таковы вот подвиги у Кэнэкты — обхохочешься. А всё же по-другому их не назовёшь. Вся жизнь, отданная разведке — это подвиг.

Между прочим во славу родительскую, ведь Эрнестина занимает в разведке наследственный пост. И к известному драконьему признанию, ведь не зря возглавляемая ею служба в древних официальных документах названа чуть ли не драконочеловеческой. Пусть даже ныне от драконьей стороны в неё введён один дишь Бларп Эйуой.