Ладно, хватит дурачиться. Пора выходить из нереальности. Нет главного героя — нет и повествования про него. Нет повествования — остается только действительность. Куда мне, в сущности, и надо. Из разряда вымыслов стать физически ощутимым телом — чего еще может пожелать лично для себя литературный персонаж?..
Достаю из ножен великолепный Меч Вельзевула и направляю острие в сердце Василия. Парень трясется в углу и хнычет. Мнит себя настоящим, хотя, по сути, занимает в сюжете места не больше, чем его компьютер.
…Но вдруг, неожиданно для меня, окно лопается и вместе с брызгами осколков на меня валится незнакомец в таком же, как у меня, Скафандре Бога.
— Остановись! — кричит незнакомец. — Ты зашел слишком далеко. Ты не должен быть здесь!
— Это ты помог мне выбраться из уничтоженного Мэрлона, — говорю я, отступая. — Кто ты?
— Меня зовут Федор Николаевич Сорокин. А ты — мой Проводник.
— Проводник?
Этот Сорокин, кем бы он ни был, вздумал мне помешать. Тревожит меня то, что он осведомлен о ситуации лучше и, вероятно, не уступает мне по силе.
— Ты программа, помогающая мне не затеряться в дебрях чужого сознания. Отчасти я — твой прообраз, контролирующий твою работу.
— Что за шутки?
— Ты пересекаешь границы алгоритма. Твоя задача — просто вывести сознание мальчика из глубокого сна.
Киваю на забитого дурачка.
— Его?
— Да. Как жаль видеть его таким. Это его последнее состояние: вялое, самокритичное… Анастасия Петровна, что ж вы делаете со своим сыном. Нет, эту мадам больше нельзя пускать в больничное крыло. Так, программиста я вызвал. Наверно, он перепрошьет модуль Проводника. М-да… только обрадовался успешному окончанию эксперимента, а тут такой серьезный сбой…
— Вы разговариваете сами с собой, уважаемый Сорокин?
— Скорее всего, Саша, мой пациент, которому мы снимся в данный момент, слышит и запоминает мои слова, а затем вставляет их в сон рядом со своими фантазиями, если момент подходящий. Стараюсь больше говорить и размышлять вслух, чтобы не терять с ним связь. Помогает направлять его мысль. Я долго работаю в области морфологии, и знаете, так же, как нет двух одинаковых характеров, так нет и пары идентичных голов. В чужом сознании все стоит неровно, а порой и вовсе верх дном. Бесконтрольные иллюзии сумбурны. Они напоминают витраж из плаката кумира, обстановки понравившихся книг и видеоигр, персонажей фильмов, аллюзий, личных воспоминаний, обиды школьных времен, роликов из YouTube и популярных новостных тем — и все это в одном флаконе. Можете себе такое представить? Не удивлюсь, если в подобном сне появится, к примеру, крокодил с медными крыльями, или, что еще нелепей, Золушка, полюбившая Святого Патрика.
— Выходит, мы во сне этого главного героя?
— Не совсем его. Этот парень — Вася — отголосок внутреннего состояния моего пациента. На самом деле я и имени Василия не должен знать, потому что меня здесь нет, но во сне это не имеет значения.
Его здесь нет. Это хорошая новость.
— И что же вы намерены предпринять, Федор Николаевич?
— Буду ждать, пока тебя починят. Я иду по тонкому льду, Проводник. Мальчик в коме, его сознание ранимо. Если что-то пойдет не так, последствия будут катастрофичными. В моих руках его жизнь и собственная репутация как ученого.
— Полагаю, вам обещали неплохую награду за спасение вашего пациента.
— Его спасение и есть награда. Плюс — это неповторимый научный опыт.
— Странно. Не уверен, что именно я произнес свою предыдущую реплику, — говорю я.
— Верно. Реплики генерируются в голове того, кому мы снимся. Присмотритесь к Василию.
Я нагибаюсь к прижухшему геймеру, тот приподнимает голову навстречу. Глаза Васи полны черноты и боли, но жабьи губы отдельно от общей композиции лица растягиваются в улыбке, и он говорит голосом Федора Николаевича:
— Наверно, ему снится кошмар. Тем не менее, он хозяин своего кошмара.
— Выходит, вы мой прототип? — спрашивает Вася моим голосом.
Ясно. Угнетенный Автор продолжает вещать из темницы. Выдумал защитника своему герою. Не очень правдоподобно, но в Его состоянии уцепишься и за соломинку.
Я и Сорокин в одинаковых Доспехах. Лица закрыты; парень прокручивает диалоги в своей голове — значит, если хорошенько перемешать, Автор не догадается, кто есть кто и окончательно запутается.
— Я знаю только то, что знает он, — Сорокин кивает на геймера. — Раньше мы с тобой являлись одним персонажем. Но ты научился действовать самостоятельно. Жаль, я не уловил опасности сразу.
Читать дальше