Кирилл Еськов - Rossija (reload game)

— Да пусть только попробует сдохнуть! Я ж его и там достану! — хохотнул ассистент высокоученого доктора медицины — и тут же осекся в изумлении.

Здоровенный кусок кирпичной стены вокруг отверстия вентиляционного хода неспешно обвалился внутрь Лабораторного блока , и из открывшегося непроглядно-черного провала возникли, в клубах кирпичной пыли, двое — смешно облепленные с головы до пят известкой и паутиной, но вооруженные и очень решительные.

В левом из них доктор с изумлением узнал вице-президента «Северо-Восточной торговой компании» Джеймса Э. Бонда. Но еще больше, пожалуй, поразил доктора правый, незнакомый — точнее, не сам он, а сидящий на его плече зеленый попугай: Ларри Флинт, собственной персоной! Новый владелец попугая успел уже шандарахнуть Ивашку по маковке саблей в ножнах ( служилый упырь теперь сидел в тазу с инструментами, слабо икая), а Бонд произнес по-немецки, с чарующей улыбкой:

— Доктор медицины Йозеф Менгеле, если я не ошибаюсь? Какая приятная и неожиданная встреча! А это, надо полагать, небезызвестный Ivaschka? Эксперт по группам крови?

— Гр-рруппа кр-ррови на р-ррукаве !! — встрял в разговор попугай.

— В общем так, доктор, — улыбка Бонда испарилась без следа. — Я с огромным удовольствием самолично выпустил бы вам кишки, но — к счастью для вас — у нас сейчас проблемы. Одного из моих людей укусил в подземельях одичалый упырь ; мы сразу наложили жгут, и обращение , похоже, прихватили в самом его начале. Так что вам предлагается немедля осуществить то самое, чем вы хвастались в своем письме Императорскому совету. Как там оно звучит, досточтимый Ларри?

— Замещ-щающ-щее пер-рреливание кр-ррови, дваж-жды!

— Вот-вот, оно самое. Приступайте, доктор, — (тут как раз из провала возникли еще двое; одного изрядно шатало). — Если мой человек выживет — останетесь живы и вы, слово джентльмена. Умрет — умрете и вы, очень плохой смертью.

— У меня есть условие, — доктор, как ни странно, уже взял себя в руки. — Даже два.

— Вот как?

— Да. Во-первых: если всё закончится… удачно, а я доберусь-таки до Европы… Вы засвидетельствуете факт успешного переливания крови: вот этим своим словом джентльмена.

— Годится. А второе?

— По завершении нашей процедуры, когда в Ивашке минет нужда, вы его ликвидируете.

— Да, я вас понимаю, — задумчиво кивнул Бонд. — Узнал много лишнего, и про сегодня в том числе… А не боитесь остаться тут без эксперта по группам крови ? Который те группы знает назубок ?

— Ну, вы же сами цитировали мне Господаря: «Незаменимых нет», — криво усмехнулся Менгеле. — Ладно: укушенного — на стол , живо!

Однако разглядев того укушенного, доктор всё же присвистнул:

— Кто она? В смысле — как мне ее записать в лабораторном журнале?

— Запишите ее просто: «миссис Бонд», — любезно улыбнулся коммандер.

— Ах, вот даже как… понятно. Мне нужно несколько капель ее крови, на кончике ножа. Вот так… Shto skazhesh, Ivashka?

Служилый упырь уже оклемался и сидел на полу, прикованный табельными наручниками к решетке одной из клеток вивария .

— С кислинкой! — выдал он своё заключение, осторожно облизав лезвие бондовой навахи. — И резус есть.

— Неплохо! — одобрил Менгеле. — Бубна у нее, стало быть — таких больше трети. И заходить под нее можно и с бубны же, и с червы… Плюс резус… Сейчас глянем в лабораторном журнале — кто из наших необращенных с таким сочетанием.

Меж тем обитатель клетки, к какой приковали Ивашку, услыхав рядом иноземную речь, тоже что-то залопотал по нерусски.

— Никак, гишпанец? А он-то тут откуда? — удивился Бонд и уточнил: — Эль эспаньол?

— Си, си, сеньор!! — глаза сданного на опыты зажглись безумной надеждой, а пальцы отчаянно стиснули прутья решетки.

Бонд вслушивался в сбивчивую речь узника, изредка прерывая ее уточняющими вопросами, и выражение лица его при этом, к некоторому удивлению Серебряного, становилось всё более замкнутым и отчужденным. Наконец он прервал те излияния, бросив «Буэно!» и обернулся к князю:

— Это отец-инквизитор, из Севильи. Приехал сюда по мыльным делам , и угодил в разборку между дневными и ночными . «Передайте, — просит, — Господарю Цепешу: произошла чудовищная ошибка!»

— Кровь бы ему пустить полезно, — раздумчиво откликнулся Менгеле, с давно забытым выражением . — У него ведь — как раз та, что надо!

— Правда? — как-то по нехорошему обрадовался Бонд. — Ну, коли так — ДОКАНЧИВАЙТЕ ЕГО ДОСУХА!