Сергей Ткаченко - Музыка спящих

Отто театрально хлопнул три раза в ладони.

– Браво-браво-браво!!!! Я никогда не сомневался в твоих актёрских талантах. Именно поэтому я чаще всего отправляю своих клиентов на дошлифовку к тебе. Организовать такой шикарный катарсис! Особенно мне понравился тот фаллический банан… – он картинно закатил глаза, изображая степень восхищения. – Ты всегда себя низко ценил как профессионала, Андрей. Твоя такса уже давно морально устарела.

Андрей уже проснулся и разговаривал с Шульцом по видеосвязи. Голограмма профессора разгуливала по его кухне, а дример тем временем хлебал крепкий ароматный кофе. Сегодня голопроектор «выгуливал» профессора не в его обычном классическом костюме-тройке, который был данью моде начала 20-го века. Отто вообще обожал аксессуары эпохи зарождения психоанализа. Он даже один период бороду носил, как у Фрейда. Однако она ему откровенно не шла, так как делала его лицо похожим на лик святого с православных икон. Согласитесь, трудно человеку неподготовленному рассказывать о перепетиях своей сексуальной жизни психоаналитику с такой внешностью. Пришлось побриться.

Имя и фамилию Отто Генрихович Шульц получил от своих далёких немецких предков с Поволжья, а вот наивное выражение бездонных серых глаз можно было объяснить только явной примесью славянской крови. Впрочем, когда Отто был в деле, то его изумительные глаза праведника моментально теряли всю свою наивность и превращались в сталь.

В кого он пошёл телосложением, сказать трудно, но генетический «замес» получился весьма недурственный – в свои сорок пять лет Отто оставался статным и стройным, как кипарис. В данный момент он расхаживал по кухне в банном халате и с мокрыми волосами – похоже, только что из душа. Душ он тоже, кстати, предпочитал классический водный.

– Эта осчастливленная дамочка перекинула мне на счёт 5000 кредитов. И долго уговаривала навестить их маленькое уютное семейное гнездышко где-то в Калифорнии. Пришлось сослаться на то, что я не успеваю к ночи отпахивать необходимый минимум на тренажерах – усталости для сна не хватает. А посему спешу на корриду в Испанию. В качестве тореадора.

Профессор прыснул от смеха.

– Твой тонкий юмор, безусловно, выше всяких похвал. Жаль, что его не всегда ценят клиенты… Но я не для этого хотел тебя видеть в столь позднее утро. Скажи мне вот что… Что ты знаешь про проекты «Грозовая вершина» и «Серый дример»?

На лице Отто не было и тени веселья. Оно мгновенно стало собранным и серьёзным.

Для всех знакомых и друзей Отто был профессиональным и весьма эксцентричным психоаналитиком, моралью неотягощённым, но, в принципе, дело своё знающим. А ещё у него был талант в области саморекламы. Молодые и симпатичные истерички и невротички всего мира, произнося его имя в кругу подруг, поминутно закатывали глазки и со страстным придыханием (при отсутствии на горизонте мужей, естественно) шепотом вещали о технических подробностях стиля работы «этого нахального, циничного, но, без сомнения, крайне эффективного психотерапевта». В случае, когда ему хотелось «праздновать лентяя» он мог перекинуть своих клиентов некоторым из своих друзей-дримеров и исчезнуть на пару дней. А потом объявиться на каком-нибудь курорте в обществе сногсшибательной красавицы. Искусство дриминга сам он осваивать не хотел в принципе, так как был идейным сторонником классического психоанализа. Однако злые языки утверждали, что он был просто-напросто дрималергиком. Оспаривать данное утверждение Отто считал ниже своего достоинства.

И только небольшая горстка людей знала о его второй сущности. Он был заместителем начальника Европейского отдела департамента безопасности Интердрима. Тарасов Андрей Игоревич был одним из его заместителей по оперативной работе. Нет, в Интердриме были, конечно, и увешанные амуницией бодигарды с квадратными подбородками – они стояли в холлах для внушения пиетета. Были и неприметные пареньки, внедрённые в персонал – на случай попытки теракта. Да и так, на всякий случай. И очкатые хакеры были. И штатные дримеры, патрулирующие дрим во все стороны в строевом порядке и с чеканным шагом. Особенно после Тольтекского кризиса.

Но к Шульцу и Тарасову это отношения не имело. Они были вторым эшелоном защиты, стоящим над рутиной и текучкой ежедневных попыток внедрения и взлома. И вообще, согласно штатному расписанию, среди работников Интердримма они не числились. На сцене эта пара появлялась только тогда, когда вставал вопрос о жизни и смерти самого дрима. Когда было решительно неясно, откуда проистекает угроза. Либо когда ситуация развивается от странного к непонятному, и её срочно нужно оценить на предмет этой самой угрозы и ежели что – предотвратить. Одним словом, они имели статус скорее консультантов с широкими полномочиями и подотчетные только непосредственно директорату Интердрима…