Люси Сорью - 17 - Prelude

— Я спа-а-ать хочу-у-у… — ныла Сэа, норовя повиснуть на моей руке.

— Потерпи, а? Сейчас поспишь, нам лететь часа два.

— Это ра-а-адует…

— Не блей, пожалуйста. Не утруждай себя лишний раз. И меня не стыди.

Возражений не последовало.

Ничего более интересного не произошло. Салон самолета был полупустым, лететь предстояло, как было сказано выше, два часа, Темпести вновь задремала, откинув голову на спинку кресла, а я сидел и смотрел в иллюминатор.

Скучно. Я выудил из кармана КПК и открыл совершенно случайную книгу из тех, что на нем были записаны, на первой странице:

"Небо над портом напоминало телеэкран, включенный на мертвый канал", — гласила первая же строчка. Не интересно. "Нейроманта" я уже читал. Классика, конец двадцатого века, а по большей части автор попал в точку насчет конца двадцать первого. По большей части.

Я спрятал КПК обратно. Скучно. Откинув голову на спинку кресла, я тоже решил задремать. И задремал.

Проснулся я самостоятельно. Сон, и без того короткий, напрочь отшибло. За иллюминатором все еще простирались облака. Сэа все еще спала мирным сном — о том, что именно ей снилось, я мог только догадываться.

Как я уже говорил, пассажирский салон был полупустым, и я убедился в этом лишний раз, когда решил оглядеться. Но одна попутчица все-таки привлекла мое внимание. Мне не интересны женщины сами по себе(и мужчины тоже) — есть вещи и поинтереснее, но пропустить вот эту женщину я почему-то не смог.

Ее глаза были закрыты, а руки, затянутые черной копроновой тканью наподобие чулков, двигались в воздухе перед ней — верный признак того, что она сейчас работает с воображаемым интерфейсом, который виден только ей. Из-за уха(прическа у нее была короткой, открывавшей маленькие аккуратные ушки) тянулся едва заметный черный проводок, подключавший воображаемый интерфейс и окулярные дисплеи[11] к портативному компьютеру. Кроме этого самого копронового гольфа и надетой поверх нее майки-сеточки, остального ее наряда я не видел.

Она моего взгляда не заметила, все еще перебывая в обьятиях воображаемого интерфейса, но я и сам отвернулся.

Мне почему-то казалось, что тут было что-то не то. Нутром я просто-таки чуял.

Странно, вроде я никогда не замечал за собой мании преследования. Вспыхнула, как пламя зажигалки, и тут же погасла мысль — а если это еще одна милая штучка, встроенная генетиками "Синамуры"? Нет, нет, исключено, генная модификация так не работает… но Синдзи я все-таки переспрошу. Тиха восточноевропейская ночь, но сало лучше перепрятать, или как оно там говорится?

К слову, сала я никогда и не пробовал. Даже имитации не пробовал. Да и желания особого не ощущалось…

…"Дассо Сиель" сел в аэропорту Подножия, мягко скрипнув шинами, когда колеса шасси коснулись поверхности взлетно-посадочной полосы. К самолету был подан передвижной трап, и парой минут спустя мы с уже выспавшейся и не тискавшей мою руку Сэа сошли на землю города-острова Подножие.

Башня орбитального лифта возвышалась на горизонте, доминируя над ним; ее было видно на Подножии отовсюду. Громоздящиеся вокруг административные здания, сам лифтовокзал, откуда осуществлялась посадка на уходившие к звездам составы, служившие кабинками в этом лифте, электроподстанции и служебные постройки формировали основание этой колонны, уходившей в небо и терявшейся в облаках. Составы лифта ходили по протянутым внутри башни лифта тросам из углеродных нанотрубок — единственного материала, имеющего достаточную легкость и прочность на разрыв для подобного сооружения. Стенки самой башни защищали тросы от ударов микрометеоритов(на больших высотах) и порывов ветра. В нескольких местах Подножия над городскими зданиями доминировали башни лазерных передатчиков энергии, подававших энергию к приемникам на лифте, но отсюда, из аэропорта, была заметна только одна. Все Подножие и появилось, как придаток к башне Восточного Лифта — сначала как поселение персонала на строительстве, а потом — как перекресток между земной орбитой и поверхностью. Больше половины жителей Подножия были сотрудниками "Кидо Эревейта Груп" и работали, так или иначе, на обслуживание орбитального лифта и его инфраструктуры; оставшиеся тридцать пять процентов были заняты в сфере услуг, которые в изобилии предоставлялись как будущим лифтонавтам, так и бывшим. Так было, и так должно было быть.

Но сейчас и аэропорт, в котором одиноко стояли два Ту-6000 русского Аэрофлота и один "Нео-Конкорд" американской "Юнион Континентал Эйруейз", и весь, как казалось сначала, город, и башня лифта с печально мерцавшими голографическими рекламами на ее нижних этажах, были поражены одинаковым запустением.