Уильям Гибсон - Нейромант

— В самом деле, мой артист, ты изумляешь меня. Расстояния, которые ты готов пройти, чтобы завершить свое собственное разрушение. Вся его пышность! В Ночном Городе оно было у тебя в руках! Стимуляторы, чтобы сожрать твой рассудок, выпивка, чтобы все было гладко, Линда, чтобы подсластить горечь, и улица, чтобы помахать топором. И как далеко ты забрел, чтобы сделать это сейчас, и с какими гротескными декорациями… Курорты, подвешенные в космосе, герметически запечатанные зАмки, редчайшая труха со всей Европы, мертвые люди, запечатанные в маленькие ящики, магия из Китая…

Ратц засмеялся, ковыляя рядом с ним и беспечно помахивая своим розовым манипулятором. Несмотря на темноту, Кейс мог разглядеть причудливые кружева стали на почерневших зубах бармена.

— Но я думаю, что это путь артиста, нет? Тебе нужен был этот мир, построенный для тебя, этот пляж, это место. Чтобы умереть.

Кейс остановился, покачнулся, повернулся к шуму прибоя и укусам поднятого ветром песка.

— Да, — сказал он. — Черт. Наверно…

Он пошел навстречу шуму.

— Артист, — услышал он зов Ратца. — Свет. Ты видел свет. Вон. Там…

Он остановился снова, пошатнулся, упал на колени в нескольких миллиметрах ледяной морской воды.

— Ратц? Свет? Ратц…

Но теперь темнота была полной, и остался только звук прибоя. Он с трудом встал на ноги и попытался вернуться по своим следам. Время шло. Он продолжал идти. И потом появилось оно, сияние, определяющее себя с каждым шагом. Прямоугольник. Дверь.

— Там огонь, — сказал он, его слова срывались ветром. Это был бункер, из камня или бетона, погребенный под наносами темного песка. Вход без двери был низким, узким и глубоким, в стене по меньшей мере в метр толщиной.

— Эй, — тихо сказал Кейс, — эй…

Его пальцы провели по холодной стене. Там, внутри, был огонь, играющий тенями на боковинах входа. Он присел и прошел внутрь, в три шага. Девушка сидела у ржавого железа, что-то вроде очага, где горел плавник, ветер вытягивал дым вверх по неровному дымоходу. Огонь был единственным источником света, и когда его взгляд встретил ее широко открытые, испуганные глаза, он узнал ее головную повязку, свернутый шарф, пропечатанный узором увеличенной электронной схемы.

Он отверг ее руки, той ночью, отверг еду, что она предложила ему, место рядом с ней в гнезде из одеял и рваного темперлона. В конце концов он присел у двери и смотрел, как она спит, слушая, как ветер рыскает между стен сооружения. Каждый час или около того он вставал и шел к самодельной печке, добавляя нового плавника из кучи рядом с ней. Ничто из происходящего не было реальным, но холод оставался холодом. Она не была реальной, свернувшаяся там в свете огня. Он смотрел на ее рот, губы слегка разошлись. Она была девушкой, которую он помнил из их путешествия по заливу, и это было ужасно.

— Подлый уёбок, — прошептал он ветру. — не будешь испытывать судьбу, да? Не дашь мне даже никакого мусора, а? Я знаю, что это такое… — Он пытался не допустить отчаяния в своем голосе. — Я знаю, понял? Я знаю, кто ты. Ты тот, другой. 3Джейн рассказала Молли. Неопалимая купина. Это был не Зимнее Безмолвие, это был ты. Он пытался предупредить меня через Брауна. А теперь ты меня вырубил, ты заполучил меня сюда. Никуда. С призраком. Как я помнил ее раньше…

Она повернулась во сне, позвала кого-то, натянула лохмотья одеяла на плечо и щеку.

— Ты ничто, — сказал он спящей девушке. — Ты мертва и ты все равно ни хуя для меня не значила. Слышишь, приятель? Я знаю, что ты делаешь. Я расплющен. Все это заняло примерно двадцать секунд, верно? Я сижу на своей заднице в библиотеке и мой мозг мертв. И очень скоро он умрет совсем, если ты хоть немного благоразумен. Ты не хочешь, чтобы Зимнее Безмолвие обжулил всех, и это все, и поэтому ты можешь только держать меня здесь. Дикси запустит Куаня, но его задница мертва и ты можешь предсказывать его действия, конечно. Это дерьмо с Линдой, ага, это был ты, разве нет? Зимнее Безмолвие пытался использовать ее, когда засосал меня в конструкт Чибы, но не смог. Сказал, что это чересчур сложно. Это был ты, кто двигал звезды во Фрисайде, нет? Это ты надел ее лицо на мертвую куклу в комнате Эшпула. Молли не видела этого. Ты просто отредактировал ее симстим-сигнал. Потому что ты думаешь, что можешь уязвить меня. Потому что думаешь, что мне есть дело. Ну, пошел на хуй, как там тебя зовут. Ты победил. Ты побеждаешь. Но это все для меня уже ничего не значит, ясно? Думаешь, мне есть дело? Так зачем ты это со мной сделал именно так?