Виктор Смольников - Котов

В это время в туалете шел содержательный разговор о покупке чая.

— Лучше “индюшку” бери, — говорил Касим Боряну, который собирался после обеда со своей бригадой снова идти на лесопилку.

— Понято, мы ведь че боялись покупать-то! Ведь на эти деньги не то что чая можно было купить, а пузырь “водяры” пол-литровый.

— А че, кера, что ли, в магазине была? — оживился Касим.

— Да нет, водки не было. Если бы была, мы сразу бы сказали.

— Ну, тогда, короче, берите то, что я велел. Че за времена пошли! За сотку чая синенькую отдавать! Оборзели они там на воле!

— Будет сделано, — с подобострастными нотками в голосе отрапортовал Борян и просительно добавил: — На замутку чая из пачки можно отсыпать?

— Ладно, только на одну. Остальное чтобы вечером в отделении было!

— Понято, будет сделано, — отчеканил довольный бригадир.

Лицо продавщицы в магазине, который сегодня работяги уже посещали, отразило всю гамму негативного отношения, которое вызывают покупатели без копейки в кармане у работников прилавка. Но, увидев пятирублевую бумажку у себя перед носом, пергидролевая блондинка сменила гнев на милость и достала откуда-то из-под прилавка пачку со слониками. Бригадир принял товар как золотой. Осторожно обернув чай носовым платком, Борян положил пачку во внутренний карман.

— Сейчас к сторожу лесопилки пойдем, у него и кипятильник есть, и стакан найдется. Попьем чифирьку, Касим разрешил на одну заварку чая отсыпать из пачки.

В каптерке у Коли, охранника лесопилки, было жарко натоплено. В буржуйке потрескивали березовые поленья. Воздух охранного помещения был спертым, пахло кислой капустой и несвежим бельем. На топчане, покрытом каким-то грязным покрывалом, расположился сам сторож. Гости сидели по привычке, которая характерна для мест лишения свободы, на полу, на корточках, вокруг алюминиевой кружки и дожидались того момента, когда будет готов чифирь. Сам хозяин не брезговал общаться с психами, был незлобив и уступчив. Зная это, больные уважали Коляна и при случае угощали либо водкой, либо чаем.

— Ну, че, дядя Коля, начинай, — подавая кружку старику, сказал Борян.

— А нифеля-то упали?

— Упали, вон и пенка коричневая на поверхности появилась, — вставил Борода.

Поджимая губы, хозяин беззубым ртом сделал два маленьких глотка. Лицо Коляна перекосила гримаса.

— Ох, крепкий слишком заварили. И не жалко вам сердце свое? Копыта же можно отбросить!

— Все нормально, чем крепче, тем лучше. А помирать нам всем придется, так и так. А о сердце не думаешь, когда с башкой проблемы. Может, оно и лучше, помереть побыстрее, чем с шизухой жить, — внес минорную ноту в разговор Борода.

— Это ты зря, — осудил пессимиста Котов. — Вся жизнь еще впереди.

— И вся по дуркам, — съязвил Стас.

— Лично я здесь последний раз, — безапелляционно отреагировал Андрей.

— Это ты так по неопытности своей говоришь, кто в дурке хоть раз побывал, на всю жизнь здесь прописан, — подал голос до сих пор молчавший Гвоздь и добавил: — От тюрьмы, сумы и психбольницы не зарекайся!

— А я таблетки буду пить, — не сдавался Котов.

— Да хоть запейся, эти таблетки никакой пользы не приносят, а тормозят так капитально, что простого дела сделать не можешь, сам от снадобий откажешься, — стоял на своем Борода и продолжил: — Вот если циклу, реланиум или что-нибудь похожее пить, это дело.

— Короче, все вы наркоманы, — объявил Борян. — Я-то хоть от “белочки” здесь лечусь, мне, если водку не пить, хоть куда можно идти, везде возьмут! И пилюли никакие не нужны! А ваши наркоманские разговоры, какие таблетки пить, а какие не пить, до добра не доведут.

— Зря ты, Борян, так, — ответил Борода. — Что правда, то правда, все мы на этой системе. Что будет, если человека пару месяцев психотропными лекарствами покормить?

— Что?

— Да ничего, привыкает человек, и все. Чем дальше, тем ему больше требуется транквилизаторов и антидепрессантов. А если год лекарствами закидываться? А пять лет? А всю жизнь? Если честно, то все пьющие наши лекарства впадают в зависимость почище героиновой. Не пьешь лекарства, врачи ругаются. Пьешь — зависимость приобретаешь. Выпить таблетку, чтобы проснуться, таблетку — чтобы заснуть. Замкнутый круг! И психиатры обо всем этом прекрасно знают.

— Грустно все это, — резюмировал Андрей.

— Давайте лучше “тысячу” распишем! — уже ощутивший прилив бодрости от выпитого напитка, сказал Гвоздь. — Как раз до ужина партию закончим!