Андрей Васильев - Край холодных ветров

Вот от Гунтера я бы золото не взял, если чего. И не только потому, что я сильно честный, а исключительно из-за того, что это может как-то бахнуть по репутации. Да и грех это — на простосердечии наживаться, если уж совсем напрямоту.

Выйдя из гостиницы я проверил почтовый ящик — деньги от Элины упали письмом. Комментариев в письме не было, из чего я сделал вывод, что видимо на этот раз она всерьез на меня зла. «Ну и черт с ней» — решил я. — «Может вообще из клана выгонит. Баба с возу…»

Может, это вообще был бы оптимальный вариант? Подался бы я например к Гончим… Или даже к «Диким Сердцам» — все-таки связи на уровни руководства, а на всяких там полуросликов мне чихать. Предварительно, конечно, такой шаг надо будет с Седой Ведьмой проговорить. Кстати, действительно любопытно, а что это я никакого приглашения не получил на грядущий праздник? Хотя, с чего бы, кто я такой в масштабах ее клана и знакомств? А можно вон вообще в «Сыны Тараниса» к Глену попроситься, он, думаю, мне не откажет. Лишь бы выгнала… Самому-то не уйти — в черный список попадать мне неохота, а что она туда меня загонит — это к бабке Рине не ходи…

В харчевне все было по старому, с той разницей правда, что Флоси переместился с стойки под нее и, похрюкивая, спал. Хозяин харчевни, стоя около него, явно раздумывал — передвинуть его в другое место или нет? С одной стороны ему было очень вонюче и неприятно, с другой — очень брезгливо. Просить же об этом Гунтера он явно не рискнул.

— Надрызгался? — махнул я головой в сторону Флоси, чмокавшего во сне губами.

— Ага — кивнул Гунтер, потягивая эль. — В лоскуты. Перед тем как баиньки лечь, еще песни пел. Что-то о гоблинах. «Не похожий на меня, не похожий на тебя, весь такой пригожий, парень зеленокожий» и ругал какого-то Дима, за то, что идея хорошая, но не ему в голову пришла. Алкоголизм — страшное дело, вон до зеленых гоблинов допился.

— Да, зеленые гоблины — это сильно. Надо ему завязывать, а то он тут всех жителей распугает. Ты о чем сказать-то мне хотел?

Гунтер поставил кружку и безмятежно улыбаясь сказал.

— Да так, о пустяке. Местного рикса этой ночью растерзали прямо у стен бурга. Предпоследнего из оставшихся риксов. Даже и не ночью, вечером.

— О как — наморщил лоб я. — И чего это, его, болезного за стены понесло?

— А вот не узнал пока, решил тебя подождать. Пошли, разузнаем?

Я посмотрел на внутренние часы. Однако пять часов, время еще есть.

— Чего нет, пошли, опросим свидетелей. Надо же понять, что это за чума такая нашла на восемь эти бургов.

Мы предупредили корчмаря, о том, что в хмелю Флоси очень буен, особенно если его разбудить и не похмелить и покинули харчевню.

Немного осталось от рикса и сопровождавших его трех крепких парней. Кучка окровавленного тряпья, набор субпродуктов и холодное оружие, которое они даже и обнажить-то толком не успели. Кто-то с ними разделался, быстро, ловко и безжалостно. А потом еще и сожрал. Кто именно — в данный момент обсуждали горожане, собравшиеся у телеги, которая в аккурат привезла с места происшествия останки местного руководства в бург.

— Это волки. Много их развелось нынче! — важно поднимал указательный палец вверх пузатый ремесленник.

— Какие волки, зубы-то глянь какие были. Оборотни это, оборотни — талдычил один из городских стражников с неменьшим брюхом.

— Ой, бабоньки, это все кара за грехи наши тяжкие! — причитала дородная горожанка.

Была еще масса версий попроще, но какая из них была верной — шут его знает.

— Что делать будем? — посмотрел на меня Гунтер.

— Опрашивать очевидцев и свидетелей — посмотрел на него я. — Чего же еще? Только надо понять, кто из них на самом деле очевидец и свидетель. А то сейчас столько всего узнаем нового, потом ввек не разберем, что правда, что враки. Кто из этой компании начальник стражи?

— Вон тот — кинул фон Рихтер в сторону воина с каскеткой на голове. — Он мне и рассказал о риксе.

— Давай веди его сюда, в сторонку, на пообщаться.

Главный стражник был довольно жилистым немолодым мужиком, как ни странно без бороды, но с длиннющими седыми усами, свисавшими чуть не до груди. Звали его Атли Гуннарсон.

Он не слишком рвался с нами говорить, но какой-то кругляш, который извлек из-под доспеха Гунтер и продемонстрировал между делом, развязал ему язык.

— А что, почтенный Атли, такое раньше случалось вообще?