Андрей Васильев - Край холодных ветров

Мюрат посмотрел на меня.

— Ну да — буркнул я. — Больше не хочу, отпустило.

Тем временем голоса в голове и впрямь исчезли, оба, как и желание пустить себе кровь. Рассказывать о перебранке голосов в моей голове я понятное дело никому не стал, поэтому просто убрал руку с рукояти меча и посмотрел на нашего старшего взглядом человека, который не стремится на тот свет.

— Ну, коли отпустило, тогда идем дальше — скомандовал Фитц. — До Девятого зала рукой подать, пройдем его — полдороги будет позади. Главное Девятый пройти, дальше проще.

— А что там, в Девятом зале? — тихо спросил я у Мюрата.

— Да как и везде тут — неизвестность. В этих шахтах рассчитывать на какую-то предсказуемость — это самое глупое дело. А если в частностях — я лично в Девятом зале был два раза. В первый мы прошли его за десять минут из края в край и не встретили никого и ничего. Тишина, пыль и полумрак.

— А во второй?

— А во второй раз я в нем и остался. И еще половина группы осталась там же. Ближе к середине на нас из ниоткуда, как они это умеют, навалилась стая ледяных чертей и ополовинила наш отряд. Вылетели и покрошили нас на мелкий ливер.

— Тихо — шикнул на нас Фитц. — Пришли.

Мы встали у входа в огромный зал. Что он огромен, можно было понять даже по тому виду, который открывался из проема.

— Так, идем как всегда — тихо и по возможности незаметно — скомандовал Фитц. — И помните — все неприятности в шахтах происходят с теми, кто шумит и с теми, кто приказы начальства не выполняет.

Он вышел из проема, держа наготове свою секиру. Повертел головой, видимо не обнаружил прямой и явной угрозы и мотнул подбородком, давая нам понять, что нужно идти.

Вами открыто деяние «В глубинах».

Для его получения вам необходимо побывать в десяти огромных пещерах, которые находятся в различных подземельях Файролла.

Награды:

Титул «Прошедший сквозь тьму»;

+2 единицы к мудрости;

Подробные комментарии можно посмотреть в окне характеристик в разделе «Деяния»

Ух ты. Хотя какая-то польза от этих подземелий. Хотя вероятность закрыть это деяние стремится к нулю. Я после этих шахт еще долго от любой дыры в земле шарахаться буду.

Но зал и впрямь был огромен. Причем синеватое грибное освещение здесь перемешивалось с солнечным светом, мелкими пучками сочащимся из трещин в потолке пещеры — видимо над нами был один из склонов Рипейских гор. Это световое смешение создавало причудливую и забавную игру теней, которая просто завораживала. Было видно, что гномы не стали трогать природную красоту этого зала, и их инструменты не касались его стен.

Мы шли по Девятому залу тихо и молча, уж не знаю, какие чувства возникали у моих спутников, лично я, как и у входа в шахты, осознавал свою ничтожность в сравнении с этим великолепием и величественностью.

Кроме нас и теней в зале больше никого не было, и похоже это не на шутку встревожило Фитца, который все сильнее и сильнее ускорял шаг.

Дневной свет по мере приближения к выходу начал меркнуть, уступая дорогу привычной синеве и наконец пропал вовсе. Зато синий свет становился все ярче, а за выходом из зала, к которому мы подошли было просто какое-то буйство ультрафиолета.

— А чего это… — открыл я рот, чтобы задать вопрос, но Фитц вытаращив глаза шепотом проорал (надо же, никогда не предполагал, что шепотом можно орать):

— В угол! Все в угол! Живо!

— Так вроде ты сам говорил… — начал возражать ему Морис, но Фитц, вообще его не слушая уже, рванул в угол зала, прочь от выхода.

Я не понял, что случилось, но рассудив, что понапрасну Фитц, не склонный к рефлексии и нервозности, паниковать не будет, потрусил за ним.

В углу Фитц уже подыскал место за какими-то кучами мусора, залег на пол и махал нам рукой, приказывая сделать то же самое. Мы рухнули рядом с ним и похоже, что вовремя.

Синее сияние из коридора переместилось в Девятый зал и вслед за ним, из прохода, стали выходить призраки гномов, только каких-то странных. Отличие этих гномов от обычных было не в том, что они были чуть выше и не с такими длинными бородами, оно было в выражении их призрачных лиц. Даже лица тех обгоревших гномов, которые перепугали меня насмерть, сохраняли остатки свойственной этой расе миролюбивости. Лица же этих существ были полны ненависти и злобы ко всему живому. Они шли рядами, образуя колонну и чеканя шаг, одетые в одинаковые доспехи и с секирами, положенными на плечи.

Ряд за рядом они выходили из прохода, окружающее их сияние разгоняло мрак по обе стороны зала и нагоняло на нас очередную порцию страха. Я вообще не знаю — есть тут, в этих шахтах, существа, которые не источают из себя эти эманации ужаса? Давешние йети показались мне близкими и родными, они по крайней мере, хотя бы были теплокровные.