Дарья Зарубина - Родная кровь

Улыбнулся задумчиво, затем сходил к шкафу, взял один из ящиков и поставил его рядом с мальчиком:

– Посмотрим, что тут есть?

Кирилл с готовностью кивнул.

Телефон звонил, звонил и звонил. Видимо, кто-то ОЧЕНЬ хотел поговорить со Святомиром о каком-то важном деле, хотя что может быть важнее того, чем он сейчас занимался? Что? Но телефон звонил, и люд наконец оторвал взгляд от книги и с ненавистью посмотрел на валяющуюся неподалёку трубку.

Трубка молчала.

А кто-то всё равно звонил.

«Дверь!»

Святомир провёл рукой по странице, исчерканной непонятными значками. По-прежнему непонятными, несмотря на все усилия, но теперь, когда он получил всю книгу, вероятность расколоть шифр повышалась.

Дзи-и-и-и-и-инь!

– Проклятье, Велла, открой, в конце концов, дверь!

Тишина.

Точнее – продолжающийся трезвон.

«Ах да, она ушла!»

Раздражённый люд поднялся с дивана, доковылял до прихожей и буркнул:

– Кто?

– Нам бы счётчик проверить, Святомир Бориславович, – промямлили из-за двери.

Люд заглянул в глазок и поморщился, увидев невзрачного щуплого чела в рабочей спецовке. Чел мялся на пороге и совсем не выглядел настолько решительным, чтобы звонить с поразившей антиквара настойчивостью.

– Завтра приходи, – грубо ответил люд. – Или потом.

– Вы у нас один остались, – плаксиво сообщил чел. – Если я показания не сниму, меня премии лишат. Пожалуйста…

«Ну что с ними делать, с убогими?»

Святомир распахнул дверь и сразу же – сразу! – охнул. На вздохе напоровшись на нож.

– Тихо, тихо, тихо, тихо, тихо… – прошептал невзрачный, вталкивая люда внутрь.

Продолжая держать здоровенного люда на клинке, невзрачный прижал его к стене, а затем медленно опустил на пол. Чуть наклонился. Заглянул в глаза. Негромко спросил:

– Всё в порядке?

Святомир попытался ответить, но умело всаженный нож не позволил этого сделать.

– Ты умираешь с честью, – прошептал невзрачный. – Как воин.

И надавил на клинок.

Святомир закрыл глаза.

– Вот и всё.

Невзрачный аккуратно прикрыл входную дверь, затем вернулся к трупу, вытащил и вытер об одежду убитого нож, убрал его и прошёл в гостиную.

– Где книга? Ага!

Взял с дивана дневник…

И резко развернулся, в движении изготавливаясь к бою…

…Опасность почуял шас.

Даже не опасность – нет, потому что её смог бы уловить и опытный Лютополк. Ашрав почуял не опасность, а смерть. Вышел из лифта и запнулся, уловив, что Святомира в квартире нет. А ещё через мгновение понял, что Святомир в квартире. В смысле, то, что от него осталось.

– Его убили! Убийца там.

И отступил, потому что шасы и насилие несовместимы. А вот мощный люд – очень даже.

Лютополку не нужно было говорить что-то ещё: опытный воин, он молниеносно понял, что имеет в виду носатый компаньон, одним прыжком добрался до двери, распахнул её и влетел в квартиру. На ходу активизируя артефакт.

Тонкий свист навстречу.

Невзрачный был профессионалом и действовал предельно правильно: ударил «Эльфийской стрелой», способной прожечь дюймовую сталь, но опытный Лютополк активизировал не оружие, как полагал шас, а «Щит», который и поглотил энергию «стрелы». А запустить второй артефакт невзрачный не успел: разогнавшийся люд толкнул его в грудь, швырнув на стену, зарычал, подскочил и нанёс ужасающий удар в голову, заставив её мотнуться так, что поломались шейные позвонки.

И только тогда понял, что перестарался. Остановился и вопросительно посмотрел на шаса.

– Блестяще, – выдохнул тот. – Ты понимаешь, что теперь мы ничего не узнаем?

На мгновение люду стало стыдно, но затем удаль взяла верх.

– У нас есть книга! – улыбнулся он, показывая на выпавшую из рук невзрачного чела добычу.

Шас несколько секунд смотрел на компаньона, тщательно пережёвывая слова, которые собирался произнести, после чего раздвинул губы в улыбке:

– Ну, раз у нас есть книга, то поехали в Шлиссельбург. В конце концов, туда все едут…

– Да!

– …Будем такими же дураками.

– Уснул? – шёпотом спросила Марина, увидев входящую на кухню Екатерину Фёдоровну.

– Уснул, – подтвердила та. – Умаялся.

– И расстроился, – добавила Марина. – Ишь как мамку не хотел отпускать.

– Маленький он ещё.

– Да… – Марина вздохнула.

Маленький и больной. Доживёт ли до следующего дня рождения? Неизвестно. И от этой неизвестности у женщины защемило душу.

– Чаю попьёте?

– Конечно. – Екатерина Фёдоровна присела за столик и с благодарностью приняла чашку. – Спасибо.