Анна Морецкая - Сага о Первом всаднике. Время проснуться дракону. Часть 1

Тот урок был выучен всеми Первыми Семьями, прямыми потомками Дола, и древняя традиция в каждом из семи человеческий королевств была закреплена Законом, запрещающим восхождение магов на престол.

Но традиции в назначение на должность Архимага остались прежние.

В каком поколении они с Владиусом были родственниками Вик не помнил, но знал, что как Архимаг, тот был при Первой семье Эльмера, уже зим триста.

– Ты сказал, что в этот раз не смог. А что, покушений было много? – пораженно спросил принц мага, понимая, что вероятно, он был не прав, обвиняя того в халатности.

– Да. С того года, как умерла королева – угроза стала практически постоянной. Я думаю, что ты помнишь, столь скорбный факт, что твою матушку он убил через цветок? – стал рассказывать Вику Владиус то, чего тот, живя в дальнем замке, не знал.

– Обычная роза – одна из целого букета, стоящего в вазе. Никто и не подозревал, в тот раз, что ее аромат, отравленный черной магией, смертелен. Не прошло и года, как скончалась ваша мать, и король отправил тебя от греха подальше в Ястребиный Утес, Ройджена в Академию, а Ричарда, за невозможностью полностью удалить Наследника от Двора, окружил магами и оборотнями, и случилось следующее покушение. Если не ошибаюсь, это была книга, опять одна из многих стоящих на полках в рабочем кабинете короля. Потом были перчатки, как бы невзначай забытые на комоде, чернила в чернильнице, чужая пуговица, закатившаяся под кровать. Я всего и не упомню… главное, что все это были вещи, которые не бросались своей приметностью в глаза и вполне могли находиться на тех местах, на которых их находили. Урс, он, как ты помнишь, раньше состоял при твоем отце, чуял их сразу, даже поперед меня. Но в последний, оказавшийся роковым раз, ни он, ни я не смогли ощутить черную магию в том предмете, который был ее носителем. Потому что это была свеча, и испускать заложенное в нее заклятие начинала, только когда ее поджигали. А стояла она, что самое ужасное, в подсвечнике в спальне короля…

– А отец любит спать при свете свечи… – закончил этот скорбный рассказ Вик уже сам.

– Да. И опять, как и в первый раз, я не могу ничего предпринять. Несмотря на то, что каждый раз я настойчиво изучал найденный магический предмет – ничего определенного выявить так и не смог, к своему стыду признавая, что эта магия для меня недоступна.

– Она что, так уж сложна? – пораженно спросил принц, ведь всем было известно, что их Владиус далеко не на пустом месте считается сильнейшим магом королевства. И что же тогда получается?

– Там слишком много всего намешано – магия крови, некромантия, большое количество использованных ингредиентов и все это связано меж собой неким узором неизвестного плетения. Но главное, вся эта мешанина привязана к явно эльфийской основе. И, предупреждая твой вопрос, скажу, что, ни посторонних людей, ни признаков какого-то тайного проникновения в семейные покои, мы так ни разу и не обнаружили, – сокрушенно развел руками Архимаг, заканчивая свой рассказ.

Вик пригляделся к нему. Там, в спальне отца, задвинутые наглухо шторы и собственная горестная отрешенность не позволили ему хорошо рассмотреть старшего родственника. И вот теперь, глядя на него, сидящего в кресле с утомленно откинутой головой, под ясным дневным светом, Вик мог видеть изменения произошедшие и с Владиусом.

Он, который не казался намного моложе отца только благодаря окладистой бороде и полной спокойного достоинства манере поведения, теперь действительно выглядел на людские зим шестьдесят. Меж бровями и в углах глаз залегли морщины, в недавно еще гладких темных волосах и бороде, появились седые пряди. А провалившиеся глаза, с красными воспаленными веками, говорили о том, что если больного короля маг и поил сонным зельем, то сам он уже давно не спал.

– Тебе нужен отдых, – сказал с сочувствием принц.

– Ничего, я выдержу. Сейчас нельзя расслабляться. В предстоящие дни нужно столько всего еще сделать! – и произнося эти слова, утомленно вздохнул.

– Ск… сколько осталось… батюшке? – не сразу смог проговорить свой вопрос Виктор.

– Не более десятницы…

Как прошли эти десять дней? Да плохо, конечно!

Засыпать Вик боялся, думая о том, что уготовано им на завтра. Просыпался и того хуже – уже в страхе, а не наступил ли тот самый страшный день.

В результате спал он не более двух часов – с трудом уснув, и вскакивал от первого крика петуха, как если бы, не еле слышное ку-ка-ре-ку доносилось с далекого птичьего двора, а ведро холодной воды выливали ему на голову.