Серж Запольский - Две луны Мезозойской эры

Мика в углу читал Петровичу «мораль». В этом не было ничего необычного, не считая того, что всегда молчаливый Мика был сегодня многословен.

– Ты – ретроград! – говорил он коку. – Со своей лысиной ты безнадёжно отстал от всего передового человечества. Теперь с лысинами никто не ходит, знаете ли… Теперь для восстановления волос используют стволовые клетки. Их превращают в клетки дермальной папиллы – и вуаля! Через неделю у тебя уже волосяные луковицы и рост волос.

– Отстань! Что ты пристал к моей лысине? – возмущался Петрович. – Ты мне просто завидуешь: лысины даются природой не каждому! Мой отец был лысый, мой дед был лысый! А у тебя в роду – много было лысых?

Мика молчал. Петрович, посмеиваясь, косился на Басса с довольным видом. Басс подошёл к столу братьев Полонских.

Старший брат, огромный детина, говорил младшему, придвигая к нему блюдце:

– Ешь чернику…

– Надоела твоя черника, – кривил губы младшенький, такой же огромный детина.

– Ешь, кому говорю! Черника снижает артериальное давление и жёсткость артерий. У тебя в крови от черники оксид азота повысится, гадом буду.

– Я не хочу оксид азота…

– А что же ты хочешь, дурачок?

– Мясо хочу, – простонал младший Полонский.

Вот! Басс даже застыл от ясности своего прозрения. Вот, что он не учёл: парням может надоесть быть веганами, и они захотят мяса… И тогда!

Он бросился к себе, заранее готовясь улыбаться встреченным по пути членам экипажа. Только он никого не увидел…. Да где же они все?

Добежав до каюты, он сразу рванул к сейфу, чтобы взять оружие… Хотя счастье его будет безгранично, если все эти опасения окажутся бредом!

Тут раздался сигнал интеркома.

– Капитан, у нас нештатка! – заорал Сэм от входа. – Янки – ранен! В трюме – пожар! Горят палубы Пятая и Шестая!

Басс кинулся открыть дверь, но тут же отдёрнул руку.

Медленно достав из сейфа бластер, он засунул его под майку, за поясной ремень, включил панорамный обзор коридора и впился глазами в монитор.

****

Наши мёртвые нас не оставят в беде

Наши павшие, как часовые.

Отражается небо в лесу, как в воде,

И деревья стоят голубые.

В. Высоцкий «Он не вернулся из боя»

Судьба – она, как тележка в супермаркете.

Та, что крайней в ряду досталась, ту и кати, даже если колёса её совсем не крутятся. Тележка его судьбы сначала катилась, и быстро. В тот самый день, с которого всё началось, она впервые свалила на бок…

Басс повернул защёлку на двери, и в номере сделалось тихо. Гораздо тише, чем бывает после смерти человека. Он сел на кровать, потом лёг, не раздеваясь. Сразу вспомнилась тишина предыдущего часа. Его больной умер, и было не важно, что операция прошла успешно. Важно было другое – мертвец не шевелился. Всё то, что движется, может быть сильным, нелепым или смешным, но мёртвому теперь доступно одно – застывшее величие неподвижного.

Басс закрыл глаза. Ему нужен сон и немного времени. Надо, чтобы его никто не трогал, тогда он сможет продержаться какой-то срок, и, может быть, даже забыть… Забыть. Какое прекрасное слово!.. Кто смог бы жить, не забывая?.. Кто?.. Он шёл…

…медленно шёл по рельсам в горах. Где-то невдалеке шумел водопад, и с гор веяло пряным духом смолы и скошенных трав. Было по-летнему тепло. На рельсах мерцал красный отблеск заката. Он шёл навстречу ночи, как свинцовому дурману опьянения, зная, что тогда станет беззащитен. Лесу не было конца.

Вдруг из-под ног его бросилась тень, и он обернулся: на него надвигался скоростной экспресс. Грохот звучал всё ближе и слышался отовсюду… Все поры его тела заструились дождём. Он сразу стал мокрым – руки, грудь и лицо, всё хлестало шумящим ливнем, колени его подкосились и поплыли куда-то. Он закричал и схватился за землю, зная, что погибнет, если не сможет бежать, но руки уже тонули, они исчезали, и уходила под воду грудь… Сочащийся кровью железнодорожный состав близился, рос и мчался к нему через летний закат…

Звонок телефона разорвал темноту.

Басс проснулся сразу. Как все хирурги, он умел просыпаться быстро. Он нажал на мочку уха – звонил Морозов. Сказал ему коротко:

– Басс… Катрин улетает сегодня утром.

Это было, как удар сапогом в живот. Басс моментально сел на кровати. Ему страстно, до судороги в ногах захотелось вскочить и бежать в космопорт, но сил хватило только, чтобы спросить: