Майя Максимова - Осколок бытия

Старейшины переглянулись, и Марайок подвел краткий итог этому неожиданному знакомству:

– Хорошо. Пусть будет так, как ты хочешь. Можешь остаться в ее комнате. Она проводит тебя. С утра мы разберемся, что делать дальше. Теперь же предлагаю вернуться ко сну. А стражники пусть займут свои посты и оберегают наш покой.

С этими словами он повернулся к гостю спиной и растворился во мраке ночи. Денжун и Клейд последовали за ним. Стражники молча разошлись по стенам. Тогда пришелец крепко взял девушку за руку и суровым голосом приказал ей:

– Веди меня.

Лорейн кивнула и, чувствуя, как у нее подгибаются ноги, медленно побрела вглубь крепости. Но как только они оказались внутри башни на узкой лестнице, уводившей вверх, она осмелела и нарушила тишину вопросом:

– Как зовут тебя, чужеземец?

– Я не чужеземец, – небрежно бросил ее спутник, – а такой же человек, как и все вы. Только мне не посчастливилось родиться за стенами крепости, и я вынужден был скитаться по миру в поисках лучшей жизни, сражаясь с бесконечными опасностями и врагами, коих тысячи во мраке Пустыни. А ты можешь звать меня Хал. Такое имя дала мне когда-то мать.

– Твоя мать? – Лорейн на секунду остановилась, – а где она сейчас?

– Мертва. Так же, как и весь мир за этими крепостными стенами. Не знаю, может быть, где-то еще бродят странники вроде меня, но не уверен, что человек способен выжить в Пустыне в одиночестве.

– Но ты же выжил, – возразила Лорейн, – значит это возможно.

– Меня хранил Бог, – спокойно ответил Хал, – потому я и добрался до Манекеста. Без его помощи это было бы невозможно. Вокруг слишком много смерти…

– Выходит, ты здесь по божьей воле, – задумчиво проговорила Лорейн, – но, Хал, чем ты можешь помочь нам? Все остальные крепости разрушены, а мы даже не знали об их существовании. Похоже, и нашу ждет такая же судьба.

– Если судьба ждет, можно просто не приходить к ней на свидание, – резко ответил гость, – и от врага надо не прятаться, а побеждать его. Но пока я бы хотел просто отдохнуть с дороги.

Как раз в этот момент они остановились перед дверью комнаты Лорейн. Девушка с легким испугом посмотрела на своего спутника. Никогда прежде ей не приходилось приглашать к себе мужчину. Но сегодня старейшины сами отдали ее незнакомцу, и она не могла противиться их решению, потому что от этого зависела судьба Манекеста.

– Проходи, – девушка резким движением толкнула дверь и пропустила своего спутника вперед, – надеюсь, тебе понравится здесь после ночей, что ты провел, странствуя по Пустыне.

Хал не заставил ее повторять дважды. В тусклом свете свечей комната и правда показалась ему весьма уютной. Но основное внимание путешественника было сосредоточено на той, что стояла сейчас в дверях, переминаясь с ноги на ногу и вновь ощущая безжалостное дыхание холода.

– Ты чего-то боишься? – удивился он, – как странно… Ты же самое прекрасное, что есть в этой крепости.

– Я не единственная женщина в Манекесте, – парировала Лорейн, закрывая за собой дверь, – нас тут много. Почему ты выбрал именно меня?

– Почему? – переспросил Хал, – наверно, потому что я не видел других. А ты понравилась мне с первого взгляда. Знаешь, каково быть мужчиной, у которого никогда не было женщины?

– Я знаю только, каково быть женщиной, у которой никогда не было мужчины, – спокойно ответила девушка и сбросила плащ, оставшись в тонкой ночной рубашке, – в нашей жизни не слишком много места для таких отношений. Но я не терзаю себя этому поводу. В любом случае пришло бы время, когда у меня появился муж. Или не пришло бы. Зачем торопить события?

– В итоге у тебя появился я, – пошутил Хал, присаживаясь на край кровати и снимая с плеч сумку, – так распорядилась жизнь, и надеюсь, ты не станешь противиться ей.

– Я не стану противиться решению старейшин, – безучастно отреагировала Лорейн, – а их слова ты слышал не хуже меня.

Она покорно проследила за тем, как ее гость и почти хозяин избавляется от одежды, не смея даже пошевельнуться. И лишь когда Хал разделся полностью, девушка позволила себе заметить:

– Так вот вы какие, мужчины.

После чего, не дожидаясь приказа, Лорейн сбросила с плеч рубашку и камнем рухнула в объятия навязанного ей любовника. В тот момент она не испытывала ни стыда, ни отчаяния. Время познать страсть пришло, и девушка просто приняла это как должное, отдавшись на остаток ночи инстинктам.

Когда Лорейн проснулась на следующее утро, Хала уже не было рядом. Все тело ныло, словно ее били несколько часов подряд, но почему-то она совершенно не сожалела о случившемся. Приподняв голову с подушки, девушка бегло осмотрела комнату и обнаружила оставленную гостем сумку. В другой ситуации, ей, возможно, удалось бы сдержаться от спонтанных поступков, но после событий прошедшей ночи у осторожности не было ни единого шанса урезонить любопытство.