Мэл Одом - Diablo. Черная дорога

Изгибаясь, корчась, молотя руками, отбиваясь от невидимой силы, захватившей его в плен, Райтен боролся с заклинанием Чолика. Удивление и страх исказили лицо пирата, и Чолик знал, что этот человек сейчас понимает: перед ним не слабый старый жрец, с которым он столь неуважительно разговаривал. Великан открывал рот, пытаясь сказать что-то, но с губ его не срывалось ни звука. Мановением руки Чолик вынудил Райтена качнуться к краю балкона, к стофутовой пропасти, чернеющей за ним. Только обломки камней и разрушенные здания порта Таурук лежали внизу.

Капитан пиратов перестал бороться, по его побагровевшему лицу разливался ужас.

– Сила привела меня в порт Таурук, – скрежещущим голосом проговорил Чолик, усиливая магическую хватку, чувствуя почти плотское наслаждение, даруемое ему могущественным заклинанием, – и в Рансим, похороненный под ним. Сила, которой ты никогда не владел. И Сила эта не принесет тебе никакой пользы. Ты не знаешь, как управлять ею. Сосуд для этой силы должен быть священен, и я намерен стать этим сосудом. Тебе никогда не стать таким. – Жрец открыл ладонь.

Кашляя и задыхаясь, Райтен отпрянул и свалился на каменный пол балкона, нависающего над рекой и заброшенным городом. Он лежал, жадно глотая воздух и потирая левой рукой распухшее горло. Правая уже искала на боку рукоять тяжелого меча.

– Если вытащишь оружие, – предупредил Чолик, – мне придется повысить в чине командира твоего корабля. Или первого помощника. А может, оживлю твой труп, хотя сомневаюсь, что экипаж будет очень счастлив по этому поводу. Впрочем, честно говоря, мне плевать, что они думают.

Рука Райтена замерла, он уставился на жреца.

– Я тебе нужен, – прохрипел он.

– Да, – согласился Чолик. – Вот почему я позволил тебе прожить так долго, пока мы работали вместе. Удовольствия это мне не доставляло, и дело тут вовсе не в честной игре, это чувство присуще слабакам. – Он шагнул ближе к крупному мужчине, который сидел, привалившись спиной к перилам.

Большой пунцовый синяк уже проступил на шее Райтена.

– Ты – инструмент, капитан Райтен, – сказал Чолик. – Всего лишь инструмент.

Великан поднял глаза и ничего не сказал. Лишь сглотнул, и было заметно, что это причинило ему боль.

– Но ты – важный инструмент, необходимый в моем деле, – вновь повел рукой старик.

Увидев, что рука жреца опять выписывает в воздухе мистические символы, Райтен вздрогнул. Затем глаза его изумленно расширились.

Чолик знал почему: пират просто не ожидал избавления от боли. Жрец умел пользоваться целительными заклинаниями, только в эти дни более охотно применял те, что причиняют мучения.

– Пожалуйста, капитан Райтен, встань. Если кто-то явился сюда и туман скрывает их присутствие, я хочу, чтобы ты разобрался с ситуацией.

Проявив самообладание, внявший предостережениям Райтен поднялся на ноги.

– Мы поняли друг друга?

Взглянув в глаза предводителя разбойников, Чолик уверился, что приобрел врага на всю жизнь. Жаль. Он рассчитывал, что капитан пиратов проживет немного подольше.

Эрибара Райтена весь флот Вестмарша называл не иначе как Капитаном Алых Вод. Мало кто оставался в живых, если он захватывал корабли, а большинство находило конец на дне Великого Океана или, особенно в последнее время, на дне Залива Вестмарша.

– Хорошо, – прорычал Райтен, однако звук из-за хрипоты получился не столь уж грозным. – Я справлюсь.

– Отлично.

Чолик стоял и смотрел на разрушенные, опустевшие дома – все, что осталось от порта Таурук. Он сделал вид, что не заметил ухода Райтена, и не показал, что услышал легкое шарканье ног вернувшегося проворного пирата, замыслившего, видно, ударить в спину.

Металл хладнокровно прошуршал, коснувшись кожи. Однако на этот раз – Чолик знал – клинок возвратился в ножны.

Чолик остался на балконе; он сидел обхватив колени, чтобы не трястись от холода и изнеможения, навалившегося после применения заклятия. Если бы он потратил еще немного энергии, то совершенно исчерпал силы и оказался бы полностью во власти Райтена.

«Ради Света, куда уходит время? Куда уходит моя мощь?» Глядя на ярко горящие на траурном покрывале ночи звезды, Чолик чувствовал себя старым и дряхлым. Руки словно сковал паралич. Большую часть времени ему удавалось контролировать их, но иногда он просто не мог справиться. И когда наступали часы беспомощности, он прятал руки от чужих глаз в складках своей ризы. Периоды слабости всегда проходили, но они становились все длиннее и длиннее.