Мария Петрова - Белый ворон

– Но ты не тот агент.

– Знаешь, как называется школа? Мико.

– Ч-то?.. – в округлившихся глазах Дина медленно заиграло осознание, – Да нет. Не-е-ет…

– Мия и Мио Васиковских мои давние друзья, что я говорила тысячу раз, мы вместе учили русский и китайский, даже когда они уехали в Мексику. Они тоже эсперы: контроль над людьми и древний Демон Равновесия. Мия с радостью приняла меня в качестве агента, несмотря на то, что такой должности никогда и не было.

– И учить она меня тоже будет?

– Они оба, если захочешь. Способности они используют редко и точно не на детях, тебя они тем более не тронут. Мия сразу мне сказала, что ты не будешь много нуждаться в ее обучение. Ты знаешь и можешь, что самое главное, многое, этого достаточно.

– А Россия?

– А что Россия? Вернешься когда захочешь! Но только если Гомес будет у меня, понял?

– У-у, как резко ты любишь струны-то менять.

– Резче, чем ты знаешь. С тобой я просто ангел.

Фраза «мои люди» была употреблена не зря. Вернемся к тому моменту, где Джейн упоминала большой заброшенный дом, в котором наверняка смогли бы жить не меньше двадцати человек. Под этими «не меньше 20 человек» подразумеваются реальные ребята, знакомящиеся с Джейн на протяжении десяти лет в разных уголках мира, готовые прилететь в любой момент и помочь в любой ситуации своим даром. Это была очень дружеская компания, помогающая друг другу и внутри коллектива, настоящая стая, готовая порвать друг за друга, но это, как всегда, не то, на что в первую очередь обращала внимание Джейн. Люди, как правило, простыми не были (рака до шестнадцати лет ни у кого не наблюдалось, хотя вытянутые с того света были), ясно, что все обладали даром и энергоном, стимулирующим способность, но еще и плюс к этому многие умели обращаться с оружием, провертывать трудные длинные дела, идущие на пользу группе. Достоинств было много. Это придавало сил.

Дин же не любил людей в принципе, я не говорю о больших сборищах и группах людей. Для него это было большим испытанием, эсперы несколько раз были в России, и тогда он раз и навсегда для себя понял, что люди – совсем не его среда.

– Так мы договорились? – с особой терпеливостью спросила Джейн.

– Да. Только, у меня вопрос: ты так терпеливо ко мне относишься, уговариваешь, даешь возможность на проживание, даже деньги на обучение у элитных балетмейстеров. Это преследование цели?

– Да, как ни странно.

– И чем же поможет тебе эта Бетти? Ты никогда так не бегала за людьми.

– Все очень просто, ни один взрослый не сможет раскрыть в себе талант, не прочувствовав его. Дети гораздо более способнее, во всех отраслях. Я начинаю отказываться от работы с людьми старше двадцати лет и больше концентрируюсь на детях, последние три месяца я поняла, что вместе мы учимся , они учат меня так же пользоваться временем и силами, как я учу их развивать энергона. Мы не обманываем друг друга и понимаем это двухсторонне. Мы абсолютные квиты.

– Так ты… собираешь их?

– Нет, в прошлом году мы съезжались в Китай для обсуждения одного важного дела, и это затянулось на месяц.

Дин никогда не был уверен в Джейн. Уверенным в ней на сто процентов было просто нельзя. Она ничем не отличалась от эксплуататора, но в то де время не уступала учителям и добродетелям. Джейн была опасным человеком, она давала людям мечту, ее исполнение, счастье, радость, но при этом брала за это большую сумму.

Дину не нравилась Джейн. Она была опасным человеком.

Противная трель электронного будильника разбудила Бет. Не нажав на кнопку, она сразу, не задумываясь, выкинула его в открытое окно. Навязчивый звон не прекратился, но стал глуше. Бетти, скрипя коленями, встала с кровати и прошлась по комнате, собирая раскиданные вечером вещи.

– Бетти, ты встала! – расчесывая кудрявые темные волосы, сказала мама, уже в костюме и тушью на ресницах. Бет сонно посмотрела на нее, пытаясь понять, что заставляет ее напрягаться. – Завтрак на столе, я сегодня убегу пораньше, у нас планерка.

– Ясно. И надолго ты?

– Как обычно, может быть, задержусь на час, другой.

Джессика была агентом мэрии. Возможно, излишняя веселость насторожила Бетти, она не видела мать такой уже давно.

«Когда-нибудь я заболею так» – думала Бетти, подставив лицо теплому солнцу, пробивающемуся сквозь листья толпящихся деревьев, закрыв глаза и ощущая холодную расу еще теплой кожей ног. Человек счастлив тогда, когда спокоен, но даже в тот момент, когда солнце греет, от деревьев несет приятным сочным ветерком, а кофе в кружке, кажется, никогда не остынет, поймать спокойствие за хвост никак не получается. Бетти думала, что многие проблемы можно решить, не вороша их и отпустив их фоном, но это оказалось не так просто. Отец уехал в Нью-Йорк, как только Бет исполнилось шестнадцать, было это не так давно, но достаточно, чтобы заработать недавний рецидив, от которого она до сих пор приходит в себя. Хоть маму и повысили, она все равно оставалась уставшей и измотанной, к этому можно было привыкнуть, но не Бетти. Проблемы, схожие с собственными загонами, стали существующими, нависшими как крупное яблоко над головой Ньютона, ожидающего его падения. Когда ждешь удара, он будет в тысячу раз больнее неожиданного. Особенно тяжело переносить ожидание.