Анна Носова - Тихх и Каменные головы Севера

– Ну, давай, малыш Тихх, – наседал старший брат, – повтори-ка для нас свое выступление! Это ведь ты небось свою детскую сказочку на Горидукх репетировал, а?

– Ха-ха, точ-но! – старательно повторяя за Каиштой, рассмеялся Дробб. Для убедительности он согнулся пополам и так схватился за живот, как будто там и правда было за что хвататься. – Это у тебя, малыш, все от ска-зо-чек твоих. Что поделать, – Дробб театрально развел длинными руками-плетьми, – те, у кого нет де-во-чек, утешаются ска-зоч-ка-ми.

«Мастер подражаний».

– Страшная, наверно, будет, ууу! – вскинул руки и запружинил пальцами Вруттах. Толстые и короткие, в броне перепачканных ягодным соком перчаток, они напоминали черных лесных слизней.

«Мастер иллюзий».

– Не «ууу», – пихнул его в пухлый бок Ижи, – а «аууу»! Ну и память у тебя, Вру-вру! – И шмыгнул так громко, что можно было предположить, что Вруттах получил смачную оплеуху за свою неточность.

«Мастер маэстро».

Тихх тупо уставился в одну точку – размытое в полуденном мареве желтое пятно дрока, цветущего на всхолмье к востоку от ежевичной поляны. Единственный необобранный куст, островком возвышающийся над морем обезглавленных полупрозрачных стеблей.

«Ин-те-рес-но, поче-му?» – стучало у него в висках.

Сегодня ведь собирали не только ежевику. Вино (в памяти снова всплыло кислое дыхание Каишты) нужно, чтобы встретить Скарабея, а цветущие ветки дрока, чтобы проводить Ящера. Желтый – цвет последнего летнего созвездия. Скоро оно исчезнет, растворится в засухе Скарабея, и земля снова потрескается, как облупленная краска, и снова от случайно выроненного на камень кресала разгорятся лесные пожары. И все же, это будет уже осень. А сейчас – время благодарности за звездный свет, мягкие дожди, ранние рассветы и поздние закаты, а самое главное, за урожай. И, хотя благодарности за урожай ежевики Тихх уже не испытывал, все же он собирался помочь матери сплести гирлянду из дрока, чтобы украсить крыльцо. Вернее, террасу, да, скоро он привыкнет. Привыкнет, и Каишта перестанет смеяться над ним: «Крыльцо! Ха-ха-ха! А дверью, часом, не хочешь в лицо? У моего отца не крыльцо, а терраса. Из камня, как в замке-горе, ясно? Хотя, думаю, тебя уже исправить. Огненным богом клянусь, уж лучше бы вы с мамашей на своем крыльце и оставались!»

Однако, и крыльцо, и террасу, и уличный алтарь – у кого что – давно уже пора украшать. Ящер ждет: Тихх видел это в том, как выгнута была его звездная спина, как вытянута узкая шея. Удлинившимися к осени ночами мальчик частенько наблюдал за созвездием из окна своей новой комнаты в каменном-доме-с-террасой агрария 1 1 Аграрий – самый крупный землевладелец в деревне или сельском поселении Харх. Постепенно расширяет свои наделы и хозяйство за счет скупки земель обнищавших крестьянских семей. По совместительству часто выполняет обязанности старосты: принимает решения по благоустройству поселения, обеспечивает свободные руки оплачиваемой работой, занимается организацией коллективного труда, ведает общими запасами В редких случаях (и это случай Зуйна) выступает в роли поверенного местного жреца или жрицы. Зуйна. И готов был поклясться, что иной раз Ящер нетерпеливо перебирает лапами в ожидании пышных проводов. Да, у жителей Кригги есть оправдание – в этот раз они особенно долго провозились со сбором урожая и зимними заготовками, – но какое звездам до этого дело? Поэтому сегодняшним утром добрая половина поселения отправилась за дроком к пограничным холмам, отделяющим деревню от Багряной пустоши. А их, мальчишек, отрядили собирать эту злополучную ежевику: к Скарабею как раз успеет настояться молодое вино.

Так почему же один куст, сплошь усыпанный желтыми цветками-мотыльками, куст, колыхающийся, словно золотой шар, в самом центре поросли остался нетронутым?

«Ин-те-рес-но, поче-му?»

Что-то неправильное было в этом одиноко цветущем отшельнике. Сощурив глаза, Тихх пригляделся: никого. Сухой ветер лениво поглаживал такие же сухие обнаженные стебли, в воздухе легкой паутиной висела дымка, холмы стыдливо прикрывались клочками выгоревшего мха. Если бы там были хархи, их было бы видно даже на таком расстоянии. Пусть и размером с муравьев, но уж точно не невидимки. И, потом, никто вот так обычно не уходит, едва закончив работу: а как же обед? Отдых в тени? Нет, так в Кригге не принято.

«Они не закончили работу и ушли еще до обеда. Кто-то их прервал».

От ярко-желтого цвета у Тихха начали болеть и слезиться глаза, но он стоял и смотрел. Отдаленной частью сознания он слышал, как господа «мастера» продолжают упражняться в остроумии. Выпендриваясь друг перед другом, они, кажется, на время позабыли о малыше Тиххе , а рука Каишты вроде бы даже ослабила хватку. Мир сузился до этого одинокого золотого шара, воткнутого в каменистую почву всхолмья, точно флаг.