Павел Полоз - Колодец бесконечности. Цена таланта

– Оливия, можно узнать, что ты делаешь?

– Для него стелю, – ответила она, указав на его ношу.

– Мы же есть его не будем, верно? Мне кажется, лучше постелить в гостиной, возле камина, на моем кресле.

Так и сделали.

Джеймс разжег камин и придвинул к нему кресло, на котором завернутая в большое полотенце лежала их необычная находка. Он до сих пор не понимал, что заставило их забрать это яйцо с собой, зачем сейчас, он, словно наседка, чуть ли не высиживает его, но ему казалось, что так будет правильно.

Он сидел на полу возле камина, помешивал угли, и подкладывал дрова. Оливия ушла к дочери. Уже под утро Джеймс задремал и проснулся оттого, что кочерга выпала из рук. Когда шум упавшей кочерги стих, его внимание привлек мерный глухой звук, который издавала их находка.

С каждым ударом яйцо покачивалось. Джеймс вскочил на ноги и побежал за женой на второй этаж дома. Она спала в комнате дочери в кресле-качалке. Одной рукой Оливия держалась за кроватку, в которой спала Джиллиан, другой – придерживала готовую упасть на пол книгу.

Джеймс встал перед женой на колени, аккуратно убрал книгу и стал ее осторожно будить. Оливия открыла глаза. Прижимая к губам указательный палец, он кивком указал в сторону двери, а затем изобразил руками взрыв. На лице Оливии появилось выражение глубокого удивления. Джеймс встал и потянул ее за собой.

Когда они подошли к камину, глухие удары слышались отчетливо. Яйцо откатилось к краю кресла. Казалось, еще удар и оно упадет. Неожиданно скорлупа треснула, заставив Оливию вздрогнуть.

Из образовавшегося пролома показалась маленькая розовенькая пяточка. Обыкновенная пяточка, как у любого ребенка, такая же, как у их дочери. Джеймс и Оливия медленно подсели к креслу и стали разламывать уже расколотое яйцо, освобождая того, кто там находился.

Перед ними лежал мальчик. Примерно того же возраста, что и их дочь, так им казалось.

– Хороший день для рождения! – буркнул Джеймс задумчиво.

– А он точно сегодня родился? – уточнила Оливия.

– В каком смысле?

– Он вылупился из яйца, – Оливия покрутила в пальцах скорлупу и продолжила. – Но ведь и яйцо как-то появилось на свет, и я подозреваю, не из курицы.

Малыш тихо лежал, на полотенце, в осколках скорлупы, измазанный прозрачной слизью. Оливия смотрела на ребенка с опаской. Она не знала, что делать. Джеймс растерялся не меньше супруги. Его жизненный опыт говорил о том, что люди из яиц не вылупляются.

Мальчик, который лежал перед ними, опровергал этот факт.

– Джеймс, я в растерянности. Что мне делать?

– Что нам делать? – задумчиво произнес он.

Почесывая густую шевелюру, Джеймс Стоун предложил единственное верное, как ему казалось, решение:

– С виду – обычный ребенок. Скажем, что нам его подбросили под дверь, или вообще никому, ничего не будем объяснять. Позвоню брату, он поможет с документами. Я думаю, лишних вопросов не будет.

Только тут он понял, что уже решил все за них обоих. Ему стало стыдно. Отставной офицер Медицинской службы Вооруженных сил Великобритании хотел сына, но при рождении дочери, возникли осложнения. Оливия больше не могла иметь детей.

Он посмотрел на жену умоляюще.

– Мы его усыновим? Ты согласна?

Оливия понимала мужа. Ей самой, мысль об усыновлении казалась здравой. У Джиллиан появится маленький братик, о котором они с мужем мечтали. Она взяла Джеймса за руку и прижала ее к своему сердцу.

– Хорошо. Звони Эдмунду, – сказала она, поднимаясь и подавая ему телефон. – Посиди с ним. Я схожу, наберу воды в детскую ванну.

Уходя, Оливия слышала, как ее муж разговаривал со своим братом. Мальчик по-прежнему лежал неестественно тихо. Малыш вертел головой, а его маленькие ручки ломали кусочки скорлупы, до которых могли дотянуться.

– Да, имя Малкольм, – говорил Джеймс. – Да, в честь деда… Эдмунд, ради бога, позже…

Так на свет появился Малкольм Стоун.

Джеймс собрал осколки скорлупы и бросил в камин. Пламя окрасилось в ярко-синий цвет. Крупные скорлупки с треском лопались, разбрасывая в стороны снопы искр. Мелкие части крошились с тихим шипением. Когда камин прогорел, груду древесной золы покрывал слой искрящегося пепла. Джеймс помешал его кочергой и поставил перед камином ширму.

“Вот и все” – подумал он.

Вскоре Джеймс убедился, что оптимизм его самая сильная черта. Как доктор и разумный человек, он понимал, что Малкольм необычный ребенок, а значит, стоит ждать подвоха в любой момент и в неожиданном месте. Он стал ждать и готовиться.