Дженнифер Доннелли - Железное сердце [litres]

Ее путь начался от бабушкиного порога.

В лесу она повстречала злую ведьму.

А потом девушка вернулась. Но ее уже не вели, теперь она вела за собой других.

Ее одежда провоняла дымом от костра, на котором сожгли ведьму.

В корзинке лежали не пирожки, а голова волка.

А за ее спиной шла целая армия.

И ей не нужно зеркало, говорящее о том, что она и так всегда знала.

Она знала: у нее есть все для того, чтобы пройти через Темный Лес. То есть она сама.

Поняв это, девушка найдет дорогу домой.

– Я решил, что пора устроить пикник, – сказал Страх и широко улыбнулся.

– Пикник? – возмутился его родитель Смерть. – Ты для этого созвал нас сюда?

– Да. Правда, для начала неплохо бы проехаться верхом. Так мы нагуляем аппетит.

Война повернулась к Чуме:

– Похоже, наш братишка спятил.

– Проявите снисхождение ко мне как к младшему, – сказал Страх. – Я хочу кое-что вам показать.

– Вечер сегодня чудесный. К тому же я так редко вижу всех своих детей в одном месте, – задумчиво произнес его родитель. – Обычно они так заняты.

– Вот и хорошо! Садитесь, – пригласил Страх, распахивая дверцу черного лакированного экипажа, стоявшего у подножия крутой горы.

Узкая дорога петляла по ее склону к вершине.

Отец сел в экипаж первым. За ним – дочь, Чума. Льняная сорочка, единственная ее одежда, была в пятнах пота, коротко остриженные волосы ежиком стояли на голове, губы растрескались от жара. Тело покрывали гноящиеся язвы, пустулы и бубоны.

За ней полез ее брат, Голод. Худой почти до прозрачности, он терял на ходу волосы и ныл:

– Чумми, не капай везде, ты же не одна здесь сидеть будешь.

Красноглазая Боль влезла в экипаж следом, а за ней, поигрывая бронзовыми мускулами, вскочила Война. Рессоры экипажа прогнулись и застонали под ее весом. По лысой голове и лицу Войны змеились шрамы, старые и свежие. Ее руки оставляли кровавые отпечатки на дверце кареты, на сиденьях, на всем, к чему прикасались.

Последним в экипаж влез Страх. Он запер дверцу и постучал в переднюю стенку. Сидевший на козлах человек – больше похожий на труп в шляпе-котелке – щелкнул кнутом. Четыре вороных жеребца, чьи шкуры были начищены до зеркального блеска, сорвались с места и понеслись.

– А девчонка-то… София… я слышала, она тебя победила. Одолела тебя, – сказала Страху Война.

Страх изогнул бровь:

– Как будто тебе не случалось проигрывать сражений.

Война широко ухмыльнулась, отчего все шрамы на ее лице натянулись, а свежие лопнули и закровоточили.

– Я сама – одно сплошное сражение, братишка, – отозвалась она.

Всю дорогу отец и его отпрыски обменивались новостями. Войну радостно поздравляли с успехами в Нижних Землях, а Чума лишь застенчиво улыбнулась, когда речь зашла о новой эпидемии.

Примерно через час экипаж остановился, и вся семейка выбралась наружу. Они оказались на вершине, походившей на обломок зуба: с одного края торчали острые высокие скалы, зато с другого была ровная площадка. Пока кучер расстилал на площадке покрывало для пикника, Страх подвел своих сестер и брата к краю. Горный склон отвесно уходил вниз.

Страх сделал глубокий вдох и ударил себя кулаком в грудь:

– Мне здесь нравится. Воздух чистый. Соседи приятные. Вон, взгляните… – Он показал на струйку дыма, что поднималась между кронами деревьев. – В лесу живет старуха. А жилищем ей служит пряничный – в прямом, а не в переносном смысле – домик. – Потом он показал им городок – из-за леса виднелись церковная колокольня и шпиль ратуши. – А вон в том замечательном поселении обитает одна вдова. С дочерью. У малышки чудесный плащик с капюшончиком кроваво-красного цвета. И она просто обожает навещать свою бабушку. – Затем он повернулся в сторону моря и кивком указал на высоченную башню, которая серела на скалистом берегу. – В той башне живет девушка, совсем одна. Я вижу ее иногда по ночам, когда она сидит у окна и расчесывает длинную косу. Так что… я бы с удовольствием осел здесь. Пустил, так сказать, корни.

– А мы-то тут при чем? – спросил Голод.

– Я думаю, не начать ли здесь строить.

Их отец важно кивнул. И похлопал по плечу Страха.

– Правильно, мой мальчик! Упал – не залеживайся, вставай и снова в седло!

– Строить… – начала было Чума, но ее тут же одолел приступ кашля. Выхаркнув на землю комок кровавой слизи, она закончила: – Что именно?

Страх подбоченился и кивнул.

Затем улыбнулся и ответил:

– Замок. Большой, красивый, новехонький.