Питер Бретт - Королева демонов [litres с оптимизированной обложкой]

Монастырь нависал над ними, но они плыли достаточно далеко от него и слишком близко к берегу, чтобы их заметили.

Терн мотнул головой:

– Почти приплыли. Дальше потопаем по воде.

Ашия недоуменно взглянула на него, но не выдала страха, когда Терн бросил якорь на глубине.

– Идем.

Терн спрыгнул в воду, и у Ашии перехватило дыхание. Он что же, хочет добраться до берега вплавь?

Однако Терн не погрузился в пучину. Вода плеснула у лодыжек, но он остался на ногах.

– Что за магия? – спросила Ашия.

– Никакая не магия, – ответил Терн. – У пещеры негде причалить. Рачители проложили каменные мостки, чтобы ходить на глубину. Если знаешь, куда наступать, так и дойдешь до берега. А если нет… – Он погрузил копье в воду, отставив его на считаные дюймы, и целиком утопил древко, превосходившее длиной его рост. – Иди за мной след в след.

Кивнув и не сбивая дыхания, Ашия дала страху пролететь над собой, разулась и пошла за Терном. Вода была холодной, но под ногами ощущалась твердая опора – потайная каменная дорожка. Терн двигался быстро, и Ашия держала шаг, стараясь ступать точно за ним. Шажок в сторону – и она плюхнется с Каджи на спине.

Маршрут был извилист; таким его сделали, чтобы потопить преследователей, однако Терн шел не раздумывая, и скала стремительно приближалась. Береговой полосы толком не было – голый камень с наслоениями земли, где рос кустарник. Терн прыгнул, уцепился за выступ и подтянулся к темной расселине.

Последовав за ним, Ашия увидела, что та глубже, чем казалось с воды. Очутившись внутри, они взобрались по крутому подъему во тьму. Туннель мог показаться естественным, если бы не вырезанные в стенах метки, которые слабо светились.

Она настигла Терна в дальнем конце, перегороженном тяжелым меченым камнем. Терн вжался в него спиной и навалился. Даже с его немалыми силами глыбину еле удалось сдвинуть. Ашия тоже уперлась руками, и камень в конце концов отъехал. Открылась пещера побольше, уже природная и без всяких наскальных меток.

Они вернули валун на место, и Ашии пришлось признать: камень до того хорошо вписался в пещеру, что в жизни не заподозришь здесь дело человеческих рук.

Стоял день, но в темном туннеле ее объяла тревога. Она выхватила из узла с Каджи короткие стеклянные копья, встряхнула руками и выщелкнула лезвия. Затем, когда Терн повел ее наверх, затянула «Песнь о Лунном Ущербе», высматривая в свете Эверама алагай.

– Завтрак, хаффит! – крикнул Хасик, пинком отворяя дверь.

Он вторгся в келью с подносом в руках, и Аббан, вздрогнув, ткнулся лицом в жесткий тюфяк.

– А где Заря? – Сгоняя сон, Аббан встряхнул головой, оттолкнулся и сел.

Хасик швырнул ему какой-то предмет, который с мокрым шлепком ударился в грудь. Аббан поймал его, взглянул и понял, что держит окровавленный скальп. Он безошибочно узнал тронутые сединой пряди волос.

Заря.

Аббан в ужасе бросил скальп на пол, а Хасик запрокинул голову и оглушительно расхохотался:

– Твоя подружка-чинка не цеплялась за жизнь так отчаянно, как ты, хаффит! Я нашел ее в келье, висела на потолочной балке.

Аббан горестно уставился на скальп. «Эверам, дарующий жизнь и свет, я никогда не служил тебе верой и правдой, но я и не алагай, как этот, стоящий передо мной. Вооружи меня властью над жизнью и смертью против него, хотя бы на миг, и я не повторю былой глупости, не оставлю его в живых».

Но если Эверам и внимал, то Он не подавал знака.

– Давай, хаффит, – поманил Хасик. – Завтрак остынет.

– Странно, что ты сам принес скальп. – Аббана мутило, но он постарался говорить беззаботно. – Тот Хасик, какого я знаю, послал бы ее дочь.

– Дочь я пока оставлю в покое, – сказал Хасик.

– Смягчаешься? – повел бровью Аббан.

Хасик усмехнулся и снял с ремня маленький молоток:

– Конечно нет. Просто думаю, что пора тебе помучиться снова.

Аббан похолодел:

– Евнух ка, если ты пощадишь меня, я…

– Ну вот, опять торгуешься и клянчишь! – рассмеялся Хасик. – О, как я по этому соскучился, хаффит! Не знаю уж, что за чувства теплились в тебе к чинке, но отказываться ради них от взяток не стоило!

Аббан сглотнул комок в горле. Эти слова его ранили, однако он не мог отрицать их правдивости. Он мнил себя выше Хасика, но по какому праву?

Хасик занес молоток:

– Итак, хаффит. Что предложишь за большой палец?

– Я… – Аббан замялся.

И в самом деле – что? У него ничего не было в этой каморке. Все его богатства остались в Красии и в Лощине, в распоряжении Джамере и Шамавах. И даже доберись он до них – какие сокровища Ала пленят человека, который по-настоящему оживал лишь от его воплей?