Джон Норман - Скитальцы Гора

— Да так, слышал, — уклончиво ответил я.

Конечно, я ничего подобного не слышал, да и слышать не мог. Я просто рассчитывал, на то, что у Октантия золота с собой не было, а, следовательно, в случае смерти Сафроника, ему неоткуда было появиться. Таким образом, я надеялся выиграть время. Я не думал, что они стали бы убивать Ину, которая теперь превратилась в превосходную рабыню ни за что. Есть много чего гораздо более интересного, что можно было бы сделать с красивой рабыней. Например, держать её при себе, чтобы она могла служить в соответствии с суровыми требованиями полного подчинения мужчине.

Внезапно Октантий запрокинул голову и захохотал.

— Сафроник мёртв! — повторил я, обращаясь уже скорее к остальным, а не их главарю.

Многие из людей Октантия, в целом команда довольно разношерстная и грубая, начали встревожено посматривать друг на друга. Кроме того, как я уже упоминал, вокруг нас собралась уже толпа зевак, и, фактически, теперь ставшая куда многочисленнее, чем прежде. Ничего в этом удивительного не было, поскольку посетители всё прибывали, и они естественно не могли пройти мимо такого зрелища, не задержавшись, чтобы выяснить, что же здесь происходит.

— Октантий? — с вопросительными интонациями позвал его один из его людей.

— Он лжёт, — заявил тот.

Мужчины снова посмотрели друг на друга.

— Это — игра, уловка, чтобы выиграть время, — объяснил главарь своим подельникам. — Неужели вы сами этого не видите?

К моему удовлетворению, я видел, что далеко не все мужчины были полностью убеждены в его словах. Новости на Горе, конечно, не всегда доходят в изначальном, правильном их толковании. Кроме того, учитывая расстояния и методы их передачи, а иногда затруднения и опасности, возникающие в пути, они далеко не всегда распространяются достаточно быстро. В немалой степени, это может зависеть от таких простых вещей, как удача посыльного, и того кто и кому передаёт. Я нисколько не сомневался, что на Горе нашлось бы немало городов, в которых даже не знали, о падении Форпоста Ара. Не стоит забывать и о том, что в подобной обстановке, люди склонны необузданно раздувать слухи. Если зачастую бывает трудно установить правду даже на суде Убара, возможно из-за неточностей и искажений в отчётах из подконтрольных городов и деревень, то, что говорить о проблемах в отделении правды от вымысла, с которыми сталкиваются обычные люди на рынках, в термах и тавернах.

— Даже если Сафроник мёртв, что, конечно, не так, — сердито сказал Октантий, — это не имеет никакого значения.

Мужчины выжидающе смотрели то на своего вожака, то друг на друга.

— Золото, — объявил Октантий, вынимая мешочек на шнурке из-под своей туники, — здесь!

— Ай-и! — обрадовано закричали несколько человек.

Я, конечно, предполагал, что золото будет у Октантия с собой, поскольку он пообещал мне, что принесёт его, но, честно говоря, особенно на это не рассчитывал. Всё же сто золотых монет, это необыкновенно большая сумма по гореанским меркам, чтобы носить её с собой, особенно если это стандартные золотые тарны. В действительности, для Гора это — целое состояние. Признаться, я скорее ожидал, что он мог принести не золото, а только извещение на то, чтобы получить его в одном из банков, больше похожих на цитадели, на улице Монет в Брундизиуме. В этом случае я бы просто попытался подвергнуть сомнению подлинность такого извещения. Думаю, большинство из его проходимцев, скорее всего, не умели читать. Кроме того, они относились к тому виду мужчин, которые обычно не склонны доверять финансовым бумагам, таким как кредитные письма, платёжные поручения, чеки и прочим. В конце концов, такие документы мало походили на монету на ладони или женщину в руках.

— Брось мне вызов, — пригласил я Октантия, вызвав только кривую улыбку на его лице. — Если она тебе так нужна, подходи, разыграем её на клинках.

Он затянул горловину своего кошелька и спрятал обратно под тунику.

— Она — ничто, всего лишь имущество, — заметил я. — Пусть она станет на кон нашего состязания.

— Не вижу в этом смысла, — развёл руками Октантий.

— Дерись! — крикнул я.

— А почему я должен драться с тобой? — осведомился он. — Она уже и так практически моя.

— Дерись! — повторил я.

— С какой стати? — поинтересовался он у меня. — Что я смогу получить, вступая в драку с тобой, чего я уже не имею?

— Трус! — презрительно бросил я.

— Ты не знаешь этого, — пожал он плечами, — да даже если бы это было верно, то Ты всё равно не сможешь этого узнать.