Владимир Ильин: Напряжение сходится [litres]

– И как ты хочешь, чтобы я ему помог? – покосился он на Федора, продолжая отслеживать и бойню с драконами, и Дворец из молний в небесах.

– Я… я не знаю, – честно признался ему младший сын. – Но я очень прошу!

– Дети… – вроде ворчливо, но с одобрением произнес князь.

Затем слегка освободил длинноватый рукав и, отогнув ворот кафтана другой рукой, достал из внутреннего кармана небольшие песочные часы, заполненные серой дымкой.

Одно движение длинных и чуть суховатых пальцев – и часы отправляются в короткий полет до земли, чтобы навсегда разбиться, оставив над землей серую дымку, которая стала, будто под порывом ветра, разлетаться в направлении кипящей схватки – отчего-то не исчезая, а увеличиваясь в размерах, за мгновение покорив всю поляну перед собой…

Замершую, бездвижную поляну. Без ветра, без движения ветвей по краям. Без звуков дыхания и ударов сердца. С остановившимися фигурами и замершими выражениями лиц – начиная от девушек, что жались от появившегося князя Виида по границам защитного контура, до растрепанного, обожженного, с красными – от лопнувших капилляров и напряжения – глазами князя Черниговского. Застыл и юноша, преисполненный мрачной решимости, и огромный медведь, глядевший на Виида исподлобья, прижав лапы для длинного прыжка.

Единожды моргнув вспышкой, исчезли все драконы. Исчез Дворец в небесах – волны времени забрали их вперед, и в остановившемся прошлом их не было.

В абсолютной тишине раздались мерные шаги кожаных ботфортов – князь Виид неспешно подошел к Максиму, оглядел его внимательно и влепил сильный подзатыльник левой рукой – тяжелый, отеческий, от которого юношу просто вырубило, и он упал на землю.

Затем не торопясь подошел к князю Черниговскому и дождался, когда время этого места снова нырнет в общий поток.

Звуки и движения вернулись в один миг – хотя для остальных никуда и не уходили. Но ныне не горел в небесах Восточный дворец, и более не было электрических драконов – призвавший их был без сознания.

Исчезли все щиты и рядом с Черниговским, а попытка отреагировать на близкую угрозу отозвалась в нем весьма болезненным ударом – словно кнутом вдоль спины.

– Т-ты! – прорычал князь Черниговский, завидев того, кто стоял подле.

Князь Виид молча вернулся к сыновьям.

Возле упавшего старшего сидела красивая темноволосая девушка, осторожно придерживая его голову и глядя на князя с испугом.

Благоразумно спрятался меж уцелевших деревьев медведь – еще юный и неспособный причинить ему вред, но с огромным потенциалом – раз еще жив после схватки с «виртуозом» и способен думать быстро.

– Он тоже не знает никого из Аймара? – обреченно уточняла рыжая у китаянки из рода Го.

– Радуйся этому… – тихо ответила ей та.

С гордостью смотрел на него Федор – и тепло приливало к мертвому сердцу.

– Мы уходим, – строго произнес румынский князь.

– Н-но я должен… – растерянно посмотрел вокруг младший сын.

– Тебя уже неделю нет в школе! Никаких оправданий.

И Федор понуро потопал в проход между государствами.

– У тебя тут нет власти! Ты не смеешь тут быть! – истерически донеслось от оклемавшегося и прочно вставшего на ноги Черниговского.

– Моя власть – в Румынии, – указал Виид на интерьеры замка в арке из бронзовых колец. – Хочешь испытать мое гостеприимство?

– Вы! Вы пятеро! – обратился тогда Черниговский к остальным. – Вы считаете, что он вас защитит?! Я – я тут закон! Слышите?! Я создавал эти законы для себя! Вас повесят по моей воле!!!

Но, оставив за собой последнее слово, тут же повернулся к ним спиной и быстро побрел прочь по дороге из пепла к новым потерям.

Князь Виид не имел достаточных причин забирать его в свои подвалы. А Черниговский не хотел давать эти причины, оставаясь. Тем более что зеленоватый оттенок когтей все-таки добрался до пореза у бедра и князь не спешил продолжать бой.

– Всем – пока! – бодро, хоть и виновато произнес Федор. – Вы не беспокойтесь – его найдется кому сожрать! – с жаром добавил он, возвращаясь в Румынию. – И брату передайте!

Следом за ним шагнул князь. Затем один из лысых мужчин из свиты. Заминка вышла со вторым, который отчего-то сделал пару шагов, чтобы оказаться возле Ники.

Посмотрел на нее, затем перевел нечитаемый взгляд на своего господина.

Князь аж вышел обратно; дошел до свитского и вгляделся в его глаза.

– Сломали! – возмутился он. Оглядев бесчувственного Максима на коленях девушки и ее саму, с тщательно скрываемым удовольствием покачал головой: – Дети… Только ломать и умеют. Оставайся. Охраняй. Вернется это пугало – накажи.