Лей Бардуго - Король шрамов [litres]

Бурля грязной пеной, в которой кружились обломки и мусор, волна неслась прямо на них, такая огромная, что, казалось, заслоняла собой солнце.

– Приготовиться! – воскликнул Адрик.

Леони развела ладони в стороны, Адрик же выбросил руку вперед. Волна, рассеченная силой воздуха, который он призвал, разделилась пополам, сердитым потоком обтекая людей с двух сторон.

Леони воздела руки к небу, и над ее головой появилось желтоватое облако: она вытягивала из воды отраву. Гриши , полетел шелест над толпой. Дрюсье. Ведьмы.

Вода все текла и текла, ядовитое облако росло в размерах. Наконец, поток начал иссякать, однако Леони продолжала свою работу, пока он не превратился в тонкую струйку. Внезапно воцарилась тишина; люди смотрели вверх, на смертоносный ядовито-желтый сгусток, висевший над головами.

– Pestijla! – послышались выкрики. – Morden! Отрава. Смерть.

– Нет, – пробормотала Нина. – Это шанс. – Она мысленно потянулась к воде, магической силой выискивая нужное, нашла: кости женщин и девушек, сгинувших во мраке.

Руки Леони дрожали, губы были растянуты в мучительной гримасе. Адрик резко повернулся вокруг своей оси, закрутил ветер в тугой циклон, всосавший ядовитое облако, и направил его в пустую караульную будку. Движением запястья захлопнул дверь будки и успел подхватить падающую без сил Леони.

Вновь повисла тишина, которую нарушал только плач младенцев и всхлипы взрослых. Нина могла лишь догадываться, какой ущерб нанесла вода постройкам у подножия холма. Толпа не сводила глаз с Адрика и Леони. Солдаты вскинули винтовки. Нина приготовилась призвать на защиту мертвых из разрушенной крепости. И все же она надеялась, что…

– Смотрите! – крикнул мужчина в красной шапке.

Посреди дороги, с которой только что ушла вода, вырос гигантский ясень. Белые ветви тянулись к небу, толстые корни уходили в жидкую грязь.

– Воды Джеля, – хозяин таверны заплакал, – это дерево из костей…

Кости невинных жертв, погребенных на холме, властью Нины превращенные в нечто новое.

– Хвала Джелю, – воскликнул молодой рыбак, падая на колени.

Нина порадовалась, что в эту минуту не слышит голос Матиаса, что Матиас не видит, каким образом она использовала его бога. Да, фокус не совсем честный. Маленькое представление, грубая уловка, к каким прибегают шулеры и воры.

Угрызений совести Нина, впрочем, не испытывала. Усилий Адрика и Леони недостаточно, как недостаточно и деятельности Рингсы. Сколько бы гришей они ни спасли, еще больше тех, кого спасти не удалось. Фьерда – это Фьерда с ее танками, кострами и людьми вроде Ярла Брума, которые собственноручно эти костры поджигают. Эта страна останется такой навсегда, если только Нина не найдет способ изменить ее.

– Сложите оружие, – произнес мужчина в красной шапке, и все жители Гефвалле опустились на колени. – Сегодня нам были явлены чудеса.

– Хвала Джелю! – воскликнула Нина, падая ниц перед Адриком и Леони, одетой в сарафан сестры-хранительницы. – Хвала новым святым!

Зоя мчалась над песками, моля небеса, чтобы не оказалось слишком поздно. Когда-то она считала, что гриш способен летать только под воздействием парема. Сейчас ее поддерживал в воздухе грозовой фронт; можно было даже представить, что она летит на спине Юриса.

Открывшееся ей зрелище вселяло ужас.

Туша Григория накрывала собой терновый лес, точно огромный купол из постоянно обновляющихся мышц и сухожилий, – святой пытался не подпустить Елизавету с Юрием к Николаю и теневой сущности. Елизаветины шипы раз за разом впивались в плоть Григория, терновые стебли извивались, словно змеи, беспрерывно хлестали и кусали его. Только когда Ваятель закричал от боли, Зоя поняла, что нестерпимую муку ему причиняют не колючки, а насекомые, которых натравила на него Елизавета. На теле Григория появлялись крохотные отверстия и борозды: насекомые проникали под кожу, грызли изнутри. Святого сотрясала дрожь, а потом тысяча ртов одновременно издала нечеловеческий вопль существа, пожираемого заживо.

Юрий жался позади Елизаветы, точно ребенок, что прячется за материнскими юбками. Обеими ладонями монах зажимал рот, как будто старался подавить собственный крик ужаса. Глупый мальчишка. Знал ли он, что задумала Елизавета? Обещал ли его обожаемый Беззвездный святой обойтись без кровопролития, или монаху-фанатику не было до этого дела?

Ваятель еще раз содрогнулся всем телом и испустил дух. Елизавета торжествующе вскричала и кинулась к распростертым телам Николая и его тени – их удерживали цепкие колючие побеги.