Шелби Махёрин - Змей и голубка

Мадам Лабелль резко села и тут же поморщилась.

– Ты увидел узор.

Я ничего не ответил.

– Ты увидел узор, – повторила мадам Лабелль, будто говорила сама с собой. – И распознал его. И… использовал . Но как? – Она снова наклонилась ближе и схватила меня за локоть с неожиданной силой, пусть даже руки ее дрожали. – Откуда он взялся? Ты должен рассказать мне все, что помнишь.

Встревожившись, я приобнял ее за плечи.

– Тебе лучше отдохнуть. Мы поговорим об этом потом.

– Рассказывай . – Она впилась ногтями мне в предплечье.

Я смерил мадам Лабелль свирепым взглядом. Она ответила мне тем же. Наконец, поняв, что она не уступит, я раздраженно выдохнул.

– Не помню. Все случилось очень быстро. Моргана вспорола Лу горло, я подумал, она мертва, а потом… просто темнота. Она меня поглотила, я не мог ясно мыслить. Просто… среагировал. – Я умолк и тяжело сглотнул. – А потом из темноты… появилась нить.

Я смотрел на свои руки, вспоминая тот мрак. Я был там один – совершенно, поистине один. Эта пустота напомнила мне об аде – о том, каков он по моим представлениям. Мои руки сжались в кулаки. Я уже смыл кровь Архиепископа со своих рук, но они все равно оставались незримо запятнаны ею.

– Удивительно. – Мадам Лабелль выпустила меня и легла на спину. – Я не верила, что такое возможно, но… иного объяснения нет. Нить, равновесие, к которому она привела, – все сходится. И ты не просто смог увидеть узор, но также сумел и использовать его. Такого прежде не бывало. Это… это потрясающе. – Она с благоговением посмотрела на меня. – Рид, тебе подвластно колдовство.

Я хотел возразить, опровергнуть это, но тут же захлопнул рот. Такое невозможно. Лу говорила мне, что этого не может быть. Однако вот он я. Осквернен. Запятнан ворожбой и ее вечной спутницей – смертью.

Несколько напряженных секунд мы смотрели друг на друга.

– Как? – В моем голосе послышалось больше отчаяния, чем мне бы хотелось, но ответ был нужен мне больше гордости. – Как такое могло произойти?

Благоговение в ее глазах угасло.

– Не знаю. Похоже, неизбежная смерть Лу пробудила это в тебе. – Мадам Лабелль сжала мою ладонь. – Я знаю, как тебе тяжело принять подобное, но это изменит все, Рид. Ты первый, но что, если на свете есть и другие? Вдруг мы ошибались, полагая, что нашим сыновьям чуждо колдовство?

– Но ведьм мужского пола не бывает. – Даже я сам услышал, как неубедительно прозвучали эти слова.

Грустная улыбка коснулась ее губ.

– И все же вот он ты.

Я отвернулся, не в силах вынести жалость в ее глазах. Мне было тошно. Казалось, меня обманули, обесчестили, предали. Всю свою жизнь я ненавидел ведьм. Охотился на них. Убивал. А теперь, по воле жестокой судьбы, я сам оказался таким же.

Первым в своем роде.

Если на свете есть бог, у него или у нее дерьмовое чувство юмора.

– Она поняла? – Мадам Лабелль понизила голос. – Моргана?

– Понятия не имею. – Я закрыл глаза, но тут же пожалел об этом. Слишком уж много лиц разом привиделись мне во мраке сомкнутых век. Особенно одно. С широко распахнутыми от испуга и растерянности глазами. – Но шассеры видели, как я убиваю Архиепископа.

– Да, в перспективе это может создать трудности.

Я открыл глаза, и меня захлестнуло новой волной боли. Резкой и острой.

– «Трудности в перспективе»? Жан-Люк пытался меня убить!

– И попытается снова, уверена, равно как и ведьмы. Многие погибли сегодня, неразумно ища мести. Никто не забудет, какую роль ты в этом сыграл. Особенно Моргана. – Мадам Лабелль вздохнула и стиснула мою руку. – Также не стоит забывать и о твоем отце.

Мое сердце упало еще ниже, если такое вообще было возможно.

– А что мой отец?

– До него дойдет молва о том, что произошло в храме. Вскоре он узнает твое имя… как и имя Лу.

– Лу здесь ни в чем не виновата…

– Неважно, кто виноват. Кровь твоей жены способна стереть весь его род с лица земли. Ты правда думаешь, что кто-то – особенно сам король – позволил бы такой угрозе свободно разгуливать по белому свету?

– Но она же невиновна. – Кровь застучала в висках. – Он не может заточить ее в тюрьму за преступления Морганы.

– Я разве что-то говорила о заточении? – Мадам Лабелль вскинула брови и снова погладила меня по щеке. На этот раз я не отпрянул. – Король захочет ее убить, Рид. А именно сжечь, чтобы ни капли крови Лу нельзя было использовать для грязных целей Морганы.

Долгую секунду я смотрел на свою мать, убежденный, что не слышал ее слов. Убежденный, что она сейчас рассмеется или feu follet [26] Блуждающий огонек ( фр. ). вспыхнет и перенесет меня в реальный мир. Но нет. Таков теперь и был реальный мир вокруг меня.