Кассандра Клэр - Королева воздуха и тьмы [litres]

Обан прищелкнул языком, что у фэйри было все равно, что тихо присвистнуть.

– Что здесь произошло? Выглядит как последствия одной из моих знаменитых вечеринок.

Мануэль потыкал носком сапога тело, прикрытое гобеленом.

– А снаружи в полях Благие бегут прочь, лишившись своей Королевы. Я требую объяснений. Где мой отец?

К ним подошел мрачный генерал Зима, весь в крови и саже.

– Это ваш отец, – он показал на холм, в который Мануэль тыкал сапогом.

Тот наклонился и откинул гобелен. То, что лежало под ним, не было похоже ни на человека, ни на фэйри, ни вообще на то, что когда-то было живым: почерневший, осыпающийся остов из пепла; только на лице зиял провал рта, да на шее что-то блестело.

Наполовину расплавившийся стеклянный флакон с красной жидкостью. Любопытно… Мануэль невозмутимо его прикарманил.

– А это еще что?

Мануэль встрепенулся: неужели Обан, вопреки обыкновению, заметил что-то серьезное? Но нет, его заинтересовал не флакон – среди королевских останков сверкнула эльфийская стрела. Принц достал ее из пепла и недоверчиво уставился на украшение.

– Кьеран? – пробормотал он. – Кьеран убил нашего отца?

– Какая разница, кто? – тихо заметил Мануэль. – Старик мертв, и это хорошая новость.

Еще бы! Король был крайне неудобным союзником – если его вообще можно было назвать союзником. Да, Когорта помогла ему распространить гниль в Идрисе, и он остался очень доволен, но все равно никогда по-настоящему им не доверял и не выказывал никакой заинтересованности в их великих планах. И о намерении захватить Черную книгу мертвых не предупредил, чем весьма досадил Горацию.

Обан – другой. Этот будет доверять тем, кто привел его к власти.

Потому что он болван.

– Если бы об этом стало известно, Кьеран мог бы претендовать на трон, – красивое лицо принца потемнело. – Кто видел смерть Короля? Куда девались пришедшие с Кьераном нефилимы?

– Мои стражники видели, но они будут держать язык за зубами, – сказал Зима. На троне, тускло поблескивая, лежала корона Неблагого Двора. – Принц Кьеран бежал вместе с большинством нефилимов в человеческий мир.

– Где он станет похваляться тем, что убил отца?!

– Вот уж не думаю, – покачал головой Зима.

Обан явно почувствовал огромное облегчение. Он склонен соглашаться с любым влиятельным лицом, отметил про себя Мануэль.

– Судя по всему, Кьеран очень привязан к тем нефилимам, а они – к нему. Не думаю, что он хочет занять трон или подвергнуть опасности друзей.

– Мы будем следить за ним, – кивнул Обан. – А где Адаон?

– Его захватила в плен Благая Королева.

– Адаона взяли в плен? – Обан не поверил своим ушам, но, получив подтверждение, расхохотался, и развалившись, уселся на трон. – А сын Королевы?

– Ушел через портал вместе с ведьмой. Вряд ли они долго там протянут.

– Но королевство не должно оставаться без правителя. Кажется, моя судьба меня нашла, – Обан протянул Зиме корону. – Увенчай меня.

После смерти Короля портал начал уменьшаться. Сейчас он был не больше корабельного иллюминатора. Сквозь круглый проем виднелся мертвый город: разрушенные башни, разбитые мостовые. Что-то лежало на полу под порталом среди прочих последствий битвы. Мануэль нагнулся и поднял окровавленную джинсовую куртку.

Нахмурившись, он покрутил ее в руках. Маленькая, на девушку, вся изрезанная и в крови. Один рукав почти сожжен. Из нагрудного кармана он достал кольцо с узором из бабочек.

Фэрчайлд.

К Обану он повернулся в тот самый момент, когда Зима, которому явно было очень неудобно в этой роли, возлагал на голову принца корону. Мануэль сунул находку генералу под нос.

– Ты сказал, большинство нефилимов вернулось в человеческий мир. Что с девушкой, которая носила это? Где девушка и юноша, пленники Короля?

– Они тоже ушли через портал, – ответил Зима. – Они все равно что мертвы. Та страна смертельно опасна, особенно для таких, как они.

Он отступил назад и поклонился Обану.

– Теперь вы Король, сир.

Обан потрогал корону у себя на голове и расхохотался.

– Несите вино, Зима, у меня в горле пересохло! Опустошайте отцовские погреба! Ведите сюда самых прекрасных дев и юношей Двора! Будем праздновать – сегодня великий день!

Мануэль тоже улыбнулся – окровавленной куртке.

– О да, нам воистину есть что отпраздновать.