Михаил Игнатов - Пустошь. Нулевой круг [litres]

– Смотри. Это бумага из управы главы. У вас оплачено жильё в Зелёном квартале. Небольшой дом в два этажа, синяя крыша, напротив лавки зеленщика. Пять лет вас оттуда никто выселить не может. Не важно – есть долги, нет долгов. Жильё – ваше. Ясно?

– Эри! – охнул дядя Варо и дёрнул головой. Может, встать хотел.

– Что Эри? Ты, считай, всё потерял из-за нас. Да и сам… – Мама замолчала, дёрнула губами и продолжила: – Это вексель с печатью вашего главы. Это вексель ростовщика. Все записаны на тебя, девочка. Каждому отданы в рост деньги. Эти векселя – их гарантии, что каждый месяц ты, Варо, и ты, Маро, будете получать содержание с этих денег. Вышло немного, но зато надёжно. Этой лавкой пусть ростовщик подавится. Я ему так и сказала вчера.

– Эри!

Тяжёлое зрелище видеть плачущего мужчину, который стал совершенно беспомощен и не может твёрдо смотреть в будущее.

– Ты уж прости, Варо, что я всё решила за тебя. Но ты… – Мама помолчала и хрипло продолжила: – Слёг надолго. Подмастерье твой – вор. Жена твоя, кроме тряпок, ничего не знает в этой жизни. Маро выбрала другое дело. Попробовали мы решить дело с долгами. Но… Там все – не подкопаешься. Плюнула я. Вчера оплатила неустойку за взятые тобой деньги. Старики пусть сами справляются с долгами мастерам, но ростовщику они теперь тоже ничего не должны. Но вот с лавкой связываться не стала. Ростовщик давно на неё глаз положил. Через три дня он её заберёт. А вы перебирайтесь в новый дом. Пять лет у вас будет в любом случае. Ты уж прости, но на большее денег не хватило. Будем надеяться, что к тому времени или Маро встанет на ноги, или мы сумеем что-нибудь придумать. Ты уж держись и не сдавайся. Может, найдём в первом круге лекарство и сможем передать.

– Спасибо, тётя Эри! – Маро бросилась обнимать маму, впервые за время разговора показав открытые эмоции. Я заметил слёзы на щёках. – Откуда у вас такие деньги?

– Скажем так, – я усмехнулся, впервые после нового знакомства с родными подавая в разговоре голос. Жаль, что у нас осталось так мало времени на общение. – Я изрядно обиделся на Монстров за отца. Взял с них плату шкурами.

Я с интересом и волнением осматривал приближающуюся границу нулевого круга и первого пояса. Выглядит не так, как в рассказах, вернее, не так, как я воображал себе, слушая их.

Стражи формации. Знакомые камни. Такие же – высотой в четыре роста мужчины – окружали то место, где я убил Паурита. Здесь они раза в четыре больше и выше, почти скалы. Вершины не сколоты, их грани ровные, а поверхность блестит, отражая жаркие лучи солнца с нашей стороны. Они похожи на наконечники копий, что торчат из земли, устремляясь в небо. Предупреждают от попытки сделать лишний шаг. Значит, именно они держат границу, а там, вокруг тех развалин, похожие тоже защищали жителей, но не справились. А вот эти, вдали от основного удара, выдержали и остановили ярость упавшего солнца. Разделили мир Древних на до и после. До – они ограждали цветущие земли вокруг столицы. После – отделили уцелевших от золы и пепла нулевого круга.

Граница. Песок, в который последние полдня пути превратилась серая земля пустоши, резко обрывался, упираясь в марево полотнищ формации между камней-скал. За ней буйствовала, другого слова у меня не нашлось, зелень. Это были не привычные мне скупые на листья невысокие деревья, а вовсе что-то непривычное. Они росли ввысь, стремясь догнать камни формации и превзойти их, расталкивали ветвями соседей, нависали над более мелкими сородичами, словно пытаясь задавить их. Густая трава жалась у самой границы песка, не решаясь двинуться под эти гигантские кроны. Там им просто не досталось бы солнца. Отсюда с нашей стороны, залитой светом и жаром, в полумраке леса едва угадывались тёмные фигуры встречающих, стоящих на толстом слое прелой листвы, что устилала дорогу, которая продолжалась и по земле первого пояса.

– Леград.

Я отвлёкся от разглядывания людей в серой одежде и огромных животных, что стали появляться на той стороне. Возле единственного оставшегося в нашей семье фургона перебирал лапами ящер Тортуса.

– Уважаемый, – я склонил голову и поприветствовал его, как возвышающегося.

– Леград, – Воин смотрел мне прямо в глаза, сложив руки перед собой и управляя Зверем коленями. – Я остался изрядно должен тебе.

– Моя месть стоила того, уважаемый, – не согласился я.

– Мелочь, которая не стоит упоминания. Знал бы ты, что иногда требуют от меня те, кому взятая десятка вскружила голову, как кувшин крепкого вина. Потому и объезжаю лично ваш край, что возни мало, а развлечений с избытком. В другой стороне от Арройо этим всем занимается помощник, – Тортус кивнул в сторону молодого Воина, который эти две недели пути и решал все проблемы с чемпионами. – Всё это перекрыл твой дар. Я о другом. Знаешь, сначала я был изрядно зол на тебя. Плевать на Кардо. Возомнивший себя самым умным джейр, которому в первые же дни свернули бы шею. Но вот то, что ты убил того торговца и не дал задать ему правильные вопросы… Ты чуть не вывел меня. Но потом я успокоился, подумал и даже рад. Ведь теперь в этом грязном деле нет ничего, что даже намекало бы на мой орден. И хочу дать тебе пару советов.