Максим Майнер - Норвуд [litres]

«Что же, способ действенный!» – мелькнула веселая мыслишка. То ли безумие оказалось заразным, то ли я просто привык к опасности, но страха не было – только бесшабашная злость.

– Стой! – для убедительности в стену полетела какая-то большая кость. Вряд ли человеческая, уж слишком огромной она была. – Стой, а не то я тут тебе все переломаю, клянусь!

Тварь, которая еще чуть-чуть подросла, выполнила приказ и замерла – только цепь дрожала и рвалась вперед, пытаясь дотянуться до меня. Хорошо, но мне явно не стоит крошить останки слишком усердно – похоже, это только усиливает существо.

– Не двигайся. – Я балансировал на куче человеческих останков, сжимая в ладонях пару черепов. – И штуковину эту уйми!

Казалось, тварь на мгновение задумалась, но все-таки слегка мотнула головой, и цепь покорно обвила тонкую шею.

Пустые глазницы требовательно смотрели на меня, словно ожидая новых распоряжений, а я вдруг понял, что не знаю, как действовать дальше.

– Проваливай на свое место, – предложил я. – И мы уйдем.

Тварь даже не шевельнулась.

– Я разобью черепа! – Костяные лбы с треском столкнулись друг с другом.

– Нет. – Сквозь сомкнутый рот вдруг прорвалось утробное рычание, а меч в руках существа засиял ярче прежнего.

В этом стальном свете рисунки на стенах обретали былые краски, а тени становились гуще. Мгновение, и зал стал другим – на полу появился ковер с длинным ворсом, а на стенах запылали старинные лампы. Золотые, судя по желтоватому блеску. Однако и нынешняя разруха никуда не делась – она проглядывала тут и там, словно кто-то нарисовал одну картину поверх другой.

Откуда-то появились люди в странных халатах, расшитых серебряными нитями, – они не замечали меня и ничего не говорили, а только складывали разные вещи под ноги большой белоснежной статуи.

Один положил погнутый меч, и я как-то сразу понял, что Леко вытащил из кучи именно его. Правда, теперь благородное оружие совсем заржавело.

Другой подвел тощего раба со связанными за спиной руками и одним движением перерезал тому горло. Кровь брызнула на белый камень, а я ощутил тяжесть черепа в правой руке – похоже, это были останки того бедолаги.

Следом потянулась вереница людей, каждый из которых подносил в дар статуе либо сломанное оружие, либо чью-то жизнь.

Последний – молодой и высокий воин – держал в руках меч с огромным рубином в навершии. Судя по лицу, мужчина не хотел расставаться с клинком, но все-таки возложил его к каменным ногам под одобрительные и слегка завистливые кивки товарищей. Дарителя хлопали по плечу, восхищаясь его щедростью, а он только печально качал головой в ответ.

Фигуры людей становились прозрачными и вскоре исчезли совсем, а зал погрузился во тьму.

– Что происходит? – хрипло выдавил я. Понятно, что существо зачем-то показывало мне события далекого прошлого, но для чего?

Вместо ответа вспыхнул крохотный огонек лампадки, осветивший лицо того самого воина. Постоянно оглядываясь, он перебирал принесенное в жертву оружие, пока не нашел свой меч.

Когда его ладонь сжала рукоять, в зал вбежал десяток бойцов – потрясая щитами, на которых были изображены неведомые чудовища, они окружили мужчину, и вперед вышел старик в изорванном балахоне. Его глаза сияли, словно два маленьких солнца, а руки сжимали длинную цепь…

Образы прошлого растворились, и я вновь увидел зал и тварь, стоявшую напротив меня. Не знаю как, но в пустых глазницах существа отражался весь пройденный им путь. От благородного воина, поддавшегося жадности, до искалеченного стража жертвенных даров, которые время превратило в никчемный хлам.

Бывшие товарищи пытали и казнили его, а неведомая сила заставила охранять подношения, и он многие годы служил, чтобы искупить свою вину. Я будто собственными глазами увидел сотни глупцов, пожелавших завладеть когда-то богатыми дарами – они не смогли противостоять мороку, и теперь их черепа лежали в общей куче.

Страж нес службу, пока однажды сила не ушла, подарив напоследок долгий сон без сновидений и страданий. Сон, который недавно закончился…

– Стоять! – Я заметил, что тварь совсем немного, но приблизилась ко мне. – Если ты думаешь, что разжалобил меня этим… представлением, то ты ошибаешься!

На самом деле мне было жаль бедолагу, но не настолько, чтобы позволить ему убить себя.

– Уходи. – Я крепко сжал черепа в ладонях. – И дай уйти нам!

– Нет. Не могу. Уйти. Есть. Угроза, – прорычал хранитель даров. Прорычал и замер.