Ллойд Александер - Замок Ллира [litres]

Тарен похолодел.

– Нет, – прошептал он, – нет. Ведь эта злобная волшебница мертва!

– Я тоже так думал, – ответил Гвидион, – но Акрен жива.

– И она заново отстроила Спиральный замок? – ахнул Тарен.

Он как бы вновь перенесся в темницу, куда Акрен когда-то его заточила.

– Спиральный замок так и лежит в руинах с тех пор, как ты его покинул, – глухо произнес Гвидион, – и уже зарос травой. Разрушен и Оэт-Аноэт, где Акрен собиралась предать меня смерти. Я проезжал недавно по тем местам и все видел своими глазами.

Гвидион прошелся из угла в угол.

– Ты знаешь, я долго пытался разузнать о постигшей ее судьбе, – продолжал он. – Об Акрен не было никаких известий, как будто сама земля поглотила эту злую ведьму. Это тревожило меня, и я никогда не забывал о ней и не переставал искать ее следы.

Он помолчал и вздохнул.

– И я их нашел. Они были неясными, как слова, которые прошептали ветру. Просто слухи, показавшиеся мне поначалу не более чем игрой воображения. Словно загадка без ответа. – Гвидион усмехнулся. – Вернее, ответ без загадки. И лишь после долгих и трудных странствий я, кажется, нашел часть загадки. Увы, только часть.

Голос Гвидиона зазвучал тише и глуше. Он говорил, а руки его, словно сами собой, продолжали резать, кроить, подчищать кусок кожи, придавая ему форму сандалии.

– Вот что я разузнал. После того как Спиральный замок рухнул, Акрен исчезла. Поначалу я решил, что она нашла убежище в королевстве Аннуин, потому что прежде она была женой Арауна. Ведь это она дала силу и власть Арауну в те дни, когда правила Придайном.

Гвидион подождал, когда Тарен справится с этой невероятной для него новостью, и продолжал:

– Но она не появилась в Аннуине. С тех пор как меч Дирнвин ускользнул из ее рук и она не смогла меня убить, Акрен боится гнева Арауна. Возможно, она не осмелилась появиться перед ним и потому, что ее сумели обхитрить молодая девушка и Помощник Сторожа Свиньи. Впрочем, в этом я не уверен. Тем не менее мне известно, что она спешно покинула Придайн, и с того дня никто о ней ничего не слышал. Однако страшит сама мысль, что она жива.

– Ты думаешь, она уже на Моне? – спросил Тарен. – Неужели она собирается нам мстить? Но Эйлонви была всего лишь ребенком, когда убежала от Акрен. Она сама не ведала, что творит.

– Умышленно или нет, но, унеся Дирнвин из Спирального замка, Эйлонви почти сокрушила Акрен. Такого Акрен не забудет и не простит. – Гвидион нахмурился. – Я боюсь, что она ищет Эйлонви. Но не только ради мести. Я чувствую, что здесь есть что-то другое. Эта тайна скрыта от меня пока, но я должен, нет, я просто обязан раскрыть ее как можно скорее. На волоске висит не только жизнь Эйлонви, но и нечто большее.

– Почему Даллбен не позволил нам всем остаться дома? – посетовал Тарен. – Ведь он должен был знать, что Акрен жива! Разве он не понимал, что Эйлонви окажется в опасности, когда останется без его защиты?

– Путь мысли Даллбена проследить не может никто, – сказал Гвидион. – И не всегда можно его понять. Он много видел и многое предвидит. Каждое его слово значит больше, чем мы слышим. – Гвидион отложил шило, взял тонкий ремешок и стал продевать его в сшитую сандалию. – Даллбен дал мне знать, что принцесса Эйлонви поедет на Мону, и посоветовал выехать в дорогу. Он поведал мне еще кое-что. Но сейчас лучше об этом не говорить.

– Я не стану сидеть в бездействии, когда Эйлонви грозит опасность! – настаивал Тарен. – Могу ли я чем-нибудь послужить тебе?

– Лучше всего ты мне послужишь, если будешь хранить молчание, – ответил Гвидион. – Наблюдай за всем. Ничего не рассказывай обо мне и о том, что сейчас услышал, ни принцессе Эйлонви, ни даже Ффлеуддуру. – Он улыбнулся. – Наш пылкий бард видел меня в конюшне, но, к счастью, не узнал. Итак, молчи. А я тем временем стану…

Принц не успел закончить, как стоявший у двери Гурги замахал руками, предупреждая. В коридоре послышались шаги, и Гвидион быстро склонился над почти готовыми сандалиями.

– Привет, привет! – закричал принц Рун, вбегая в комнату. – А, вот ты где, сапожник! Ты уже закончил работу? Ого, да они красивые! – воскликнул он, вертя в руках сандалии. – На удивление хорошо сработаны. Я бы тоже хотел себе пару таких. Да… моя мать просила тебя прийти в Большой зал, – добавил он, обращаясь к Тарену.

Лицо Гвидиона внезапно сморщилось и словно бы усохло. Плечи его сгорбились, голос старчески задрожал. Он крякнул и, не взглянув на Тарена, поманил рукой Руна.