Сэмюел Сайкс - Семь клинков во мраке [litres]

– Они знают, что со мной случилось? – спросил Кэврик.

Тогда он выглядел революционером.

Сэл потрясла головой.

– Я сказала, что ты исчез. Вероятно, мертв. Не думаю, что они продолжат тебя искать.

Искра погасла. Пыл, который вел его всю военную жизнь, пропал, погребенный под чем-то тяжелым. Не равнодушием, отметила Сэл, беспокойство все еще светилось в этих глазах, но революционное рвение и сомнения простого человека пропали. Обернувшись еще одной грязной душой из Шрама.

– Мне спросить, почему? – поинтересовалась она.

– Не стоит. – Он помолчал, потом прикрыл глаза и снова вздохнул. – Но ты же все равно спросишь, да?

– Определенно думаю об этом.

– Я с рождения революционер, – произнес Кэврик. – Видел одни и те же оперы, слышал одни и те же призывы, ходит в те же школы, что и все остальные. И долгое время я считал точно так же, как и все, что мы здесь для того, чтобы помогать людям, делать мир лучше. – Его губы горько искривились. – А потом был Последнесвет. За ним Нижеград. И потом ты.

Сэл отвернулась, посмотрела на огни.

– Я не собираюсь извиняться за все, что сделала.

– Я и не прошу, – отозвался Кэврик. – Ты просто показала мне, что можно сделать самую большую пушку, насыпать самую высокую гору трупов и… люди все равно будут страдать. Потому что будут такие, как ты.

– То есть убийцы.

– То есть люди, которые не слушаются, – сказал он. – Те, кто знает правила каждого города, но ведет себя так, словно их нет. Ты не убийца, Сэл. Да, ты убиваешь людей, но это не одно и то же. Ты просто…

Он вздохнул.

– Ты можешь разрушить самое дерьмовое дерьмо этого мира. Но кто-то же должен построить что-то лучшее на его месте.

После долгого молчания он снова заговорил.

– Я не буду тебя благодарить.

– Я и не просила, – ответила она.

На самом деле ему определенно стоило ее благодарить. Но вместо этого Сэл просто посмотрела на него.

– Куда ты теперь?

– Туда же, куда и ты, полагаю, – ответил он, отворачиваясь. – Туда, где я нужен. Увидимся, Сэл. Может быть.

Кэврик махнул рукой. Малая часть внутри нее хотела его остановить. Не отпускать того, кто смотрел на нее особым взглядом. Таким, словно она могла сделать все что угодно. Даже опустить револьвер.

Маленькая мысль внутри, царапавшая острым ножом, которая хотела протянуть руку, привлечь к себе и…

И что, интересно, сделать?

Сказать, что все это того стоило, в конце концов? Или наоборот, признаться, что обменять все жизни на эти семь было полнейшей глупостью? А может, просто упасть в обморок, и пусть ловит.

Пока она размышляла, он уже скрылся за гребнем холма. Вздохнув, Сэл погладила револьвер на бедре, чувствуя его жар сквозь перчатку. Пусть у него не было голоса, который она была бы не прочь услышать, но она видела его улыбку, и дуло шептало:

– Давай с этим покончим.

Она поднялась и поплелась вниз по другой стороне гребня. Ее лагерь нашелся между двух камней.

Конгениальность оторвалась от кроличьей тушки, которую Кэврик заботливо оставил ей, когда привел сюда, посмотрела на нее, поняла, что Сэл делает что-то неинтересное, и вернулась к еде. Скоро закончит.

«Вот и хорошо», – подумала Сэл.

Она тоже все скоро закончит.

Бесчувственное тело клерка Вдохновляющего нашлось там же, где она его оставила прижатым к камню. Он дышал, хотя не шевелился. Сэл достала Джеффа из ножен, проверила остроту и пристально посмотрела на клерка…

Ожидая услышать песнь Госпожи.

Его магия очнулась раньше, чем он сам. Отдаленная песня коснулась слуха Сэл, его кожа пошла волнами, как вода после брошенного камня. Тело извивалось, менялось, руки исчезли, туловище вытянулось.

Его глаза широко распахнулись. Следом открылся рот.

Большой змей, бывший раньше Вдохновляющим, блестя черной чешуей, раскрыл пасть и бросился на Сэл.

– Ой, да ладно. – Она с усмешкой встретила его оскал. – Я так намучилась, выслеживая тебя, а ты мне тут дурацкой змеей прикидываешься?

Она взялась за рукоять меча и ударила рептилию в челюсть. Змей упал на землю. Кожа снова замерцала, зазвучала песня Госпожи. В следующую секунду огромная черная птица с белыми глазами вскочила на лапы и отчаянно захлопала крыльями.

– А почему не волк? – Рука Сэл метнулась и ухватила за хвост птицу, которая неуклюже пыталась взлететь. – Не ротак? Гигантский краб с колючим панцирем или, скажем, огромная обезьяна? Ну не знаю, что-то получше этого?

Она дернула рукой, роняя птицу обратно на землю. Та попыталась снова встать, но Сэл припечатала ее крыло сапогом. Раздался громкий щелчок. Клюв птицы исторг человеческий крик.