Сэмюел Сайкс - Семь клинков во мраке [litres]

Она с силой ухватилась за край стола.

– Что случилось с Кэвриком? – Сэл пожала плечами снова. – Ушел.

У Третты открылся рот, глаза округлились.

– Ушел?

– Исчез во время битвы. Возможно, сбежал. Или, может, Враки не оставил от него ничего, что можно было бы найти. В любом случае он ушел.

– Ушел? – Третта хотела крикнуть, но у нее не хватило дыхания. – Все не может так просто закончиться. Все это время, все разговоры, и ты…

– Не оправдала, да? – Сэл мрачно усмехнулась. – Ты вечно думаешь, что будет как в опере. Герои победили или хотя бы показательно умерли, и, вероятно, кто-то кого-то целует в финале.

Она подняла голову, окинула Третту оценивающим взглядом:

– Но на самом деле все происходит не так, верно?

Сэл снова посмотрела на свои руки, покрытые шрамами и грязью, с кровью и землей под ногтями. Она уставилась на них таким взглядом, словно ждала, что они ответят ей тем же и расскажут оставшуюся часть истории.

– Оперы все же лучше. Хорошо они заканчиваются или плохо, они заканчиваются. Тебе не нужно волноваться, что случилось или что еще может случиться. Неважно, сколько мертвых людей на сцене, занавес падает, и они снова живы. Но если ты по другую сторону занавеса…

Она сжала руки в кулаки, опустила их на стол и закрыла глаза.

– Все, что у тебя остается, это трупы.

Над столом повисло молчание.

Такое молчание воцаряется, когда падает клинок, когда в постели находят холодное тело, когда слово уже прозвучало и его не вернуть. На мгновение у Третты возникло искушение оставить все как есть, оставить в покое эту женщину и ее рассказ в этой комнате, и пойти напиться до состояния, когда она не будет слышать звуки выстрелов и падающих тел.

– Брехня.

Но ей еще предстояла работа.

– Брехня, – выплюнула Третта. – Ты думаешь, я тебе поверю?

– Ну, мне кажется, это было увлекательно.

– Когда я впервые увидела тебя, то решила, что ты просто скиталец, просто еще один убийца, – сказала Третта. – Но пока я слушала тебя, я думала, что в тебе может быть что-то больше, глубже, чем у тысячи убийц, бродящих по Шраму.

– А сейчас? – спросила Сэл.

– А сейчас я вижу и то и другое. – Она обвиняюще ткнула в Сэл пальцем. – Единственная разница между тобой и другими подонками, ползающими по земле, в том, что у твоей глубины нет дна. Нет ничего, чего бы ты не сделала, нет чести, которую бы ты не предала, нет никого, кого бы ты не убила, чтобы получить то, что ты хочешь. Твой фарс с признанием тому подтверждение, если там и есть хоть крупица правды.

– Что, хочешь сказать, я все выдумала просто так?

– Хочу сказать, что ты мерзавка, но не дура. – Третта сощурилась, пригвоздив острым взглядом Сэл к стулу. – Ты, разрушившая два города, чтобы убить горстку людей, имевшая дела с ворами и убийцами, уничтожавшая жизни одним своим появлением… – Она потрясла головой. – Ни один из твоих поступков не был просто так. Ни один. Ты что-то замышляешь.

– Например, что? – Сэл сложила обе руки на столе и безмятежно посмотрела на Третту. – Думаешь, я заключила сделку с Алотеном? Или с Джинду? Или что один из них следил за вами всю дорогу и я просто-напросто жду, что вот-вот в дверь ворвутся спасители? – Отраженный свет блеснул в глазах Сэл. – Сейчас?

Повисла напряженная тишина. И только через миг Третта осознала, что вся вытянулась как струна. Маленькая часть ее, крошечная ноющая боль в основании шеи, которая сохранила ей жизнь в дюжине полевых сражений, приказывала развернуться, выхватить оружие и палить в дверь, которая вот-вот распахнется, впуская огонь и магию. Боль растеклась по позвоночнику, докатилась до кончиков пальцев. Она схватилась за стол, готовая вскочить и начать стрелять.

Ровно до того момента, пока Сэл не начала улыбаться.

– Да, – протянула она. – Было бы круто, правда?

Третта подумала, что сейчас самым правильным было бы проклясть ее или попросту пристрелить. И с удивлением осознала, что, когда напряжение схлынуло, она лишь кивнула.

– Да, было бы именно так.

Третта знала, что должна быть в ярости. За потраченное впустую время, за потерянные жизни, за то, что Кэврик ушел, за бессмысленные разрушения и бесконечные страдания, которые следовали за этой женщиной. Если это правда хотя бы частично, именно такого она заслуживала.

Но Третта могла лишь смотреть и спрашивать.

– Тогда зачем ты все это мне рассказала? – Она скрестила руки на груди. – Зачем все это?

Улыбка Сэл была долгой и печальной, как последняя порванная струна старой арфы.