Робин Хобб: Судьба шута [litres]

– Садись, – предложил я, и она опустилась в кресло. – Именно здесь я работаю, – продолжал я. Между тем закипел чайник, и я спросил: – Хочешь чашку чаю?

– Посреди ночи?

– Я часто работаю ночью.

– Большинство людей спит по ночам.

– Я не такой, как большинство людей.

– Это правда. – Она встала, чтобы рассмотреть лежащие на каминной полке вещи.

Увидела вырезанную Шутом фигурку волка, а рядом с ней – камень памяти. Коснулась рукоятки ножа, глубоко вошедшего в дерево, и удивленно посмотрела на меня. Потом протянула руку и положила ладонь на рукоять меча Чивэла.

– Можешь его взять. Этот меч принадлежал твоему деду. Только осторожно, он тяжелый.

Неттл отдернула руку.

– Расскажи мне о нем.

– Не могу.

– Еще одна тайна?

– Нет. Я не могу ничего рассказать, поскольку совсем его не знал. Кажется, я даже никогда его не видел. Возможно, он иногда наблюдал за мной при помощи Скилла глазами Верити.

– Похоже на нас с тобой, – тихо заметила Неттл.

– Да, похоже, – согласился я. – Только у нас появился шанс узнать друг друга. Если нам с тобой хватит смелости.

– Я здесь, – заметила она, усаживаясь в кресле поудобнее. Потом замолчала, словно больше не знала, что сказать. Потом Неттл показала на фигурку, вырезанную Шутом. – Это Ночной Волк?

– Да.

Она улыбнулась:

– Он выглядит именно таким, каким я его себе представляла. Расскажи о нем.

И я рассказал.

Риддл вернулся через три дня с жалобами на плохие дороги и холод. Ему пришлось пережидать метель. Я почти его не слушал. Взяв привезенное им письмо, я удалился в свое убежище. Поначалу я думал, что это рисунок, но потом сообразил, что передо мной торопливо начерченная карта. Внизу я обнаружил несколько слов:

«Неттл говорит, что тебе было трудно найти обратный путь ко мне. Быть может, это тебе поможет».

Шел тяжелый влажный снег. Небо закрывали темные тучи; рассчитывать, что снегопад скоро прекратится, не приходилось. Я поднялся в свою комнату и засунул смену одежды в седельные сумки. Потом я связался с Чейдом при помощи Скилла:

Некоторое время меня не будет.

Хорошо. Мы закончим работу над переводом манускрипта вечером.

Ты не понял. Меня не будет по меньшей мере несколько дней. Я отправляюсь к Молли.

Он колебался, и я почувствовал, как сильно ему хочется возразить. Нам еще предстояло многое сделать. Переводы манускриптов, очистка порошка – я активно помогал Чейду – и организация Вызова. В свитках говорилось, что жители королевства должны быть предупреждены о Вызове, чтобы родители и друзья тех, кто услышит голоса, не посчитали их безумцами. Однако в свитках говорилось, что точный день должен оставаться в секрете, чтобы шарлатаны не тратили понапрасну время мастера Скилла.

И все же я решил отбросить в сторону все эти соображения и молча ждал, что скажет Чейд.

Что ж, отправляйся к ней. И удачи тебе. Ты сказал Неттл?

Теперь пришел мой черед колебаться.

Я сказал только тебе. Ты считаешь, что мне следует ее предупредить?

Хорошие вопросы ты мне задаешь! Ты никогда не просишь совета, когда мне хочется, а всегда спрашиваешь… впрочем, не важно. Да. Скажи ей. Но только потому, что в противном случае она подумает, что ты попытался ее обмануть.

И я вошел в контакт с дочерью.

Неттл, я получил записку от Молли. Я намерен ее навестить. – И только тут мне в голову пришла очевидная мысль: – Ты не хочешь составить мне компанию?

Идет снег, скоро начнется настоящая метель. Когда ты собираешься уезжать?

Прямо сейчас.

Это неразумно.

Я всегда был неразумным человеком. – Слова эхом отозвались у меня в голове, и я рассмеялся.

Тогда поезжай. Оденься потеплее.

Обязательно. До свидания.

И я тронулся в путь. Вороная не выказала никакой радости, как только сообразила, что ей придется выйти из теплой конюшни в снежную мглу. Дорога была холодной, мокрой и трудной. Я остановился на постоялом дворе, где было полно застигнутых метелью путешественников, и мне пришлось спать на полу у камина на собственном плаще. Следующую ночь я провел на сеновале у фермера. Метель не унималась, но я продолжал путешествие.

Когда я подъезжал по засыпанной снегом дороге к дому Баррича, снег прекратился и небо очистилось, и мне вдруг показалось, что я попал в сказку. Огромные шапки снега покрывали дом и конюшни. В голубое небо уходила струйка дыма. Однако между домом и конюшней была протоптана дорожка. Я остановил Вороную и некоторое время молча любовался удивительно мирной картиной. Неожиданно дверь конюшни распахнулась, и появился Чивэл с тележкой, наполненной грязной соломой. Я свистнул, чтобы предупредить его о появлении гостя, и Вороная начала спускаться с холма к дому. Сын Баррича молча стоял и смотрел на меня. Во дворе я остановил лошадь и попытался придумать какое-нибудь приветствие. Моя Вороная недовольно вздернула голову.